Живая вода Сольбы. Монастырь, выросший из руин, стал домом для многих детей

Молодая зелень, не успевшая набрать силы, блестит в солнечных лучах, вселяя радость в душу: наконец-то после затяжного ненастья этой весны абсолютно голубое небо и долгожданное солнце...

На низком берегу реки — чёрные грядки, ожидающие посадок, и теплицы. На высоком — святой источник с заботливо обустроенной часовней у монастырской стены. А вокруг на многие километры дремучий лес. Река называется Сольбой. В переводе с угро-финского (считается, что в древности здесь обитали племена, говорящие на этом языке) — живая вода.

Монахини Николо-Сольбинского монастыря считают, что большой красивый архитектурный комплекс, возвышающийся теперь здесь, появился исключительно стараниями настоятельницы. А игуменья Еротиида, приехавшая сюда с тремя сёстрами зимой 1999 г. и увидевшая абсолютное запустение с одним полуразрушенным зданием и Успенским храмом, приспособленным для других целей и тоже разрушавшимся, оценивает содеянное как чудо. «Это Господь нам помог», — убеждена она.

Дело промысла Божия

Монастырь здесь был с XVI в., но в 4 км от нынешнего места есть и мужской. В начале XVII в. его разорили поляки, и почти 100 лет обитель была в запустении. А в 1711 г., уже на Сольбе, возродилась. В 1903-м пустынь стала женской, к 1914 г. здесь было 115 сестёр, монастырь в то время процветал.

В 1918 г. его закрыли. Появилась коммуна «Новая жизнь», но просуществовала недолго. Во время Великой Отечественной войны в бывшем монастыре разместился детский дом, а после — лечебница для душевнобольных. Рядом был небольшой посёлок, в котором жили её сотрудники. В 1990-х больницу закрыли, и все они остались без работы посреди глухих лесов. Пьянство, драки, даже поножовщина. А в здании, где поселились монахини, обосновались бомжи.

«Прибыла настоятельница с тремя сёстрами», — это звучит внушительно. Но если узнать, что настоятельнице было тогда 34 года, а сёстрам — 17, 18 и 19 лет, то фраза эта приобретает совсем иное звучание. Молодая женщина и юные девушки прибыли туда, где ни связи, ни дорог — только умирающий посёлок и деградирующие люди.

Сколько надо силы, чтобы жить зимой без отопления рядом с бомжами?! Сколько надо духу, чтобы побежать на зов местного жителя к дерущимся с ножами пьяным мужикам, велеть им остановиться и «следовать за мной»?! И бросили ведь ножи, и пошли! А она идёт и не знает, куда их девать. Нашла сарай, закрыла там. Посидели — поостыли...

Возродилась обитель исключительно на пожертвования. Сюда, в лесную глушь удалось провести газ, заодно газифицировав деревни, расположенные по пути от Переславля до монастыря. Удалось усилить мощность подстанции и даже проложить оптоволокно. Игуменье Еротииде пришлось потратить для этого немало сил и здоровья, проявить невероятную смекалку в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Всякий раз, рассказывает она, обращалась к Богу и просила его научить, как себя вести.

«Всё это дело промысла Божия и благодати Божией», — говорит теперь.

В монастыре 10 храмов. Успенский восстановили, внутри украсили потрясающей резьбой по дереву, а сейчас он мило убран к Пасхе маленькими букетиками и корзинками цветов — очень по-женски. А Храм Ксенюшки, как его здесь называют (Ксении Петербуржской) с бело-золотым убранством просто «пропитан» женским духом.

Храм Святителя Николая, имя которого носит монастырь, — прямо над главными воротами. Кованые детали придают ему торжественности. Храм ещё одного чудотворца, Святителя Спиридона, — с замысловатым орнаментом из рубленого кирпича и фигурными молочно-бирюзовыми куполами. Деревянный храм Сергия Радонежского маленький, аскетичный, но уютный — соответствует образу Святого, каким мы знаем его по сохранившимся источникам.

Монахини нашли фотографии обители 1900-х гг. и по ним изучали, как она выглядела раньше. Решили, что нужно так же, но по-новому. На старом фундаменте стен построены новые, которые теперь уже не стены, а здания — в них разместились трапезная, концертные залы, мастерские, кельи, гостиница, детский приют, школа и колледж. И всё это — стены-здания, храмы — выросло менее чем за 15 лет.

Добрая школа

В коляске в розовом комбинезончике — Настенька, самая маленькая воспитанница. Ей 9 месяцев, но выглядит младше. «Это потому что она недоношенная», — объясняют монахини. От Насти отказалась мама, но теперь она, как и другие воспитанники приюта и школы, окружена заботой.

Игуменья Еротиида поясняет, что социальная забота — важная православная монастырская традиция. Дети, как правило, оказываются здесь, пережив в свои юные годы немало трудностей, а подчас и трагедии. С ними работают психологи, воспитатели, учителя, но помимо этого, у каждого есть «своя сестра». Над теми, у кого есть родители, монахини «шефствуют», над сиротами официально оформляют опеку.

«Добрая школа на Сольбе» — это приют, ясли и детский сад, общеобразовательная школа и профессиональный колледж. Кстати, колледж — единственное в стране православное учреждение среднего профессионального образования. Образовательные учреждения имеют лицензии и государственную аккредитацию.

Школа даёт классическое образование и православное воспитание, в ней проходят и дополнительные занятия — фортепиано, сольфеджио, хоровое пение, живопись, рукоделие. Здесь работают хорошие педагоги, среди которых есть те, кто имеет учёную степень, звания заслуженного учителя и отличника народного образования.

Девочки не раз побеждали в муниципальном и региональном этапах Всероссийской олимпиады школьников, в каждом выпуске есть золотые медалистки. Как они поют — заслушаешься, а как играют на сцене — засмотришься. Почти как профессиональные артисты, но ещё и с детской искренностью. В репертуаре театральной студии три сказки — все поставлены здорово, ведь школьным театром руководит профессиональный режиссёр Ольга Гильванова, приехавшая сюда из Санкт-Петербурга. И для хора, и для театральной студии гастроли не редкость. Они выступают на разных площадках как в Ярославской области, так и в Москве.

А чтобы девочки общались не только друг с другом, но и с мальчиками, проводятся совместные мероприятия с воспитанниками кадетских корпусов. К здоровью здесь относятся очень бдительно. С детьми работают дефектологи, логопеды, врачи ЛФК. Заключён договор с больницей в Переславле, а диспансеризацию ежегодно проходят в Москве, в Национальном медицинском исследовательском центре здоровья детей Минздрава России. Меню, составленное из натуральных продуктов монастырского хозяйства с учётом особенностей детского питания санитарных норм, одобрено этим центром.

В школе сейчас 150 детей, а 50 девушек уже окончили её. Одна из них стала монахиней и заканчивает учёбу в вузе. Некоторые вышли замуж — свадьбы играли в обители.

Очень логично в образовательном блоке появился колледж. Хотя сёстры продолжают заботиться о своих девочках после выпуска, всё же жалко отпускать их, таких юных, в непростой современный социум без профессии. Оставшись в колледже, они могут выбрать 4 направления обучения: хоровое дирижирование и регент церковного хора; поварское и кондитерское дело, конструирование, моделирование и технология пошива швейных изделий; живопись и иконопись. Окончив его, девушки получают 2 диплома — светский и церковный. И решают, по какому пути идти.

Живая вода Сольбы возродила к жизни не только обитель, но и детские души. Таким, видимо, и был промысел Божий.