Поход с привкусом крови. Как белгородец прошёл 1 200 км по тайге
В 1980 году четыре сотрудника КГБ совершили лыжный переход от Якутска до Охотска. Среди них был белгородец Анатолий Серпуховитин – в своё время он попал в органы госбезопасности, будучи лучшим вратарём Якутии. Между боксом и футболом. Анатолий Петрович родился в 1939 году в Старом Осколе, с детства занимался футболом и боксом. Первые успехи к нему пришли на ринге: после школы Серпуховитин выступал за «Мехзавод», на котором работал, и даже ездил на юниорское первенство СССР. Тогда в самом начале турнира жребий свёл его с товарищем по команде Валентином Ивановым – родоначальником белгородского бокса.«Как он в первом раунде на меня попёр! Говорю ему: «Валентин, ты чего?» Он крепкий был, бил жёстко и сильно, а я техничный и быстрый. Но кто‑то же должен был выиграть, поэтому я после первого раунда попросил тренера меня снять. Иванов прошёл дальше, однако в следующем бою проиграл, – вспоминает Серпуховитин. – Кстати, в те времена в Белгороде бокса ещё не было, а у нас, в Старом Осколе, был».. На литейном производстве Анатолий числился шихтовщиком и играл за завод в чемпионате Белгородской области по футболу. В 1959 году «Мехзавод» выиграл Кубок области, а молодой вратарь попал на карандаш к тренерам формировавшегося в Белгороде «Цементника» – будущего «Салюта». Закрепиться в команде у Серпуховитина не вышло, о чём он до сих пор жалеет. «Команду формировали в основном из приезжих. Жили мы ввосьмером в четырёхкомнатной квартире возле стадиона. Поехали на сборы в Сухуми, я сыграл два или три матча. Помню, проиграли 0:4 основному составу московского ЦСКА. Их вратарь, олимпийский чемпион-1956 Борис Разинский, хвалил меня за игру, но наш старший тренер Николай Шкатулов обвинил меня в поражении и отчислил из команды. Я вернулся домой».. Вратарь республики. В 1960 году Серпуховитину пришла телеграмма из Сибири: известный старооскольский спортсмен Юрий Герасимов, который по разнарядке уехал в Якутию, позвал его в местную команду вратарём.«А мне в армию идти надо было. Но по телефону Герасимов заверил, что если прилечу, то на воинский учёт там поставят. Что ж, самолёт Москва – Якутск (семь часов с пересадками), потом ещё полтора часа до посёлка Усть-Нера (это Оймяконский район, полюс холода) – и я в команде».. Военком Усть-Неры любил футбол. Он без проблем снял Анатолия с учёта в Белгороде и поставил по новому месту жительства, здесь же Серпуховитина зачислили на предприятие. В первом же сезоне первенства Якутии белгородца признали лучшим вратарём и пригласили играть за сборную республики.«Как‑то поехали в Магадан на Кубок Севера. А там поле – укатанная галька! У меня вся левая сторона тела была стёсана. Мы взяли Кубок, я стал лучшим вратарём. Потом меня почти каждый год признавали лучшим вратарём Якутии».. После очередной победы в Кубке Севера к Серпуховитину подошёл человек и сказал, что с ним хочет встретиться Борис Гаврилов – председатель республиканского КГБ.«Меня предупредили, чтобы не говорил ни да, ни нет, но я сразу написал заявление. Через год присвоили звание младшего лейтенанта, вопрос с армией отпал сам собой. Для дальнейшего продвижения по службе надо было получить высшее образование – поступил на заочное отделение Иркутского госуниверситета».. После этого Серпуховитин стал играть за якутское «Динамо». Тренировал команду Владимир Месхи – брат известного футболиста Михаила, чемпиона СССР в составе тбилисского «Динамо».«Владимир с братьями Старостиными был в ссылке в Хабаровске. Когда играли на Кубок, он звонил Николаю Петровичу и просил привезти команду послабее – тот помогал».. В 1972 году в Якутской АССР праздновали 50-летие образования республики. В Якутске на стадионе «Спартак» местный «Аэрофлот» (по факту сборная республики) с Серпуховитиным в воротах встречался с московскими «Ветеранами футбола», за которых выступали Алексей Хомич, Игорь Численко, Эдуард Стрельцов и другие бывшие игроки сборной СССР. «Мы проиграли 0:1, Численко забил с пенальти. Я перед ударом всё думал, как же среагировать? Он щёчкой в угол, но рядом со мной – отбиваю, народ радуется… Однако игроки СССР стали возмущаться, что я до удара с места сдвинулся. Судья сказал перебить, и тут я уже не вытащил. После игры поехали в баню. Как же они пили – ужас просто! Но какая была команда… Взять того же Стрельцова. Приехали в какой‑то район, а его нет – в гостинице остался. Привезли на машине. Грязь, дождь, поле-огород… И он с похмелья забивал голы! Помню, вничью как‑то сыграли, и он сказал, что, если бы не вратарь, они бы выиграли. Хомич говорил мне не задерживаться в Якутии, двигаться дальше, но я служил в КГБ и уйти не мог. Хотя были предложения от читинской «Звезды» и нашего «Салюта».. По следам красноармейцев. В 1980 году в СССР не только готовились к Олимпиаде, но и праздновали 110-летие со дня рождения Ленина, 35-летие Победы. У якутских чекистов был свой юбилей – 60-летие республиканского КГБ. Они решили ознаменовать памятные даты лыжным походом по местам, где во время Гражданской войны красные сражались против войск генерала Пепеляева. Инициатором выступил капитан Борис Катаев. В его группу вошли спортсмены-динамовцы лейтенанты Соломон Петров, Енус Нартахов и Анатолий Серпуховитин.«Серьёзно лыжами я только в Якутске занялся, участвовал в соревнованиях КГБ. Так как играл в футбол, с физподготовкой всё было в порядке. Тем не менее перед походом мы месяц тренировали дыхалку в спортзале и ходили на лыжах по тайге».. В 1 200-километровый путь отряд торжественно отправился 1 марта. Начало весны выбрали из‑за того, что путь лежал на юг, было уже довольно тепло и предстояло перейти много рек. На Серпуховитина возложили обязанности радиста и медика. Перед походом он научился делать уколы, но это умение не пригодилось – в дороге никто не заболел. Также каждый участник получил по автомату Калашникова и пистолету Макарова.Лыжников сопровождала машина, в которой ехала печка-буржуйка и продукты: оленина, сгущёнка, чай, крупы и 100 кг соли для оленей. Пока спортсмены шли пешком через тайгу, машина ехала в заданный населённый пункт – по заданию руководства динамовцы должны были встречаться с местными жителями. Поселковые власти их кормили, давали ночлег, устраивали различные мероприятия, а в ответ сотрудники КГБ рассказывали о подрывной деятельности иностранной разведки и роли органов госбезопасности в жизни страны, отвечали на вопросы. Залы были полны. «Обычно мы проходили 35–45 км в день, а однажды проехали все 80! Шли по дороге, кроме примуса и оружия ничего не было, а очень хотелось чая. Попробовали остановить машину, но она проехала мимо. Мы её догнали на автомобильном перевалочном пункте. Спросили водителя, почему не остановился. А он: «У вас автоматы, откуда я знаю, кто вы такие?» Там мы поспали и попарились».. Однажды путешественникам в тайге пришлось пересекать озеро, которое едва начало таять. Его не было на карте.«Перевязались верёвками, стали в колонну с интервалом 10–15 метров и на палках шли по льду – 100 метров за 40 минут», – говорит Серпуховитин.. В посёлке Аллах-Юнь спортсмены пробыли почти неделю – ждали оленеводов. Каюр-проводник Афанасий сказал, что шёл по этому пути в 1947 году и дорога дальше предстоит очень сложная – в это время года очень много снега.Только хруст снега. Утром 14 марта команда нагрузила нарты и двинулась в таёжную глубь.«Дали нам пять оленей (четыре в упряжке, один на привязи) и каюров Афанасия и Николая. Снега в самом деле много, лыжню сами прокладывали, менялись каждые 2–3 км. Пока олени не уставали, мы шли – чтобы не замерзать, старались постоянно быть в движении. На привал становились, когда начинало темнеть: выжимали одежду, расстилали в палатке пять оленьих шкур и спали в спальных мешках. Один человек всегда дежурил снаружи».. Вечером 16 марта странники вышли к заброшенной перевалочной базе, на стенах которой предыдущие посетители оставляли «автографы». Например: «Был в 1946 году. Михайлов», «Экспедиция Кочергина» и прочие.«Я тоже оставил надпись: «Группа сотрудников КГБ была в 1980 году, переход Якутск – Охотск». Не знаю, есть ли сейчас эта избушка…». Каждый день в 18:00 Серпуховитин выходил на связь с Якутском – сообщал координаты группы, самочувствие, погоду и неотложные дела. Однажды отряд заблудился – в сопках потеряли дорогу и не могли выйти на связь.«Мы шли там, где не было пролётов самолётов, никакого гула, шума – только хруст снега. Шли по карте, но иногда сбивались с пути. Однажды каюр заметил, что нас преследуют волки. Сказал, до темноты надо разбить лагерь. Как только стемнело, начался вой. Каюр пошёл к оленям, чтобы не убежали, потом разжёг костёр и начал стучать в котелок – волки боятся огня и шума».. Путешественники видели следы разных зверей, но, к счастью, вплотную с ними не сталкивались.«Идём как‑то, и каюр говорит: «Видишь дымок? Пар идёт – это медведь спит в берлоге. Разбудим – и никакого автомата не хватит». Побыстрее её прошли».. Эти и другие впечатления Анатолий Серпуховитин заносил в дневник. Среди самых интересных зарисовок – описание опыта питания в диких условиях:«У нас закончилось мясо, и каюр пошёл в лес, подстрелил оленёнка. Разделал, предложил кровь попить. Налил 100 граммов, я пригубил. На вкус она, как молоко, ни горькая, ни сладкая, ни солёная… Приятная. Никаких расстройств после неё не было. Вообще в походе мы ели и сырое мясо, и мозг, и печень. Как ни странно, вкусно было».. 26 марта лыжников торжественно встретили в посёлке Арка, к северу от Охотска. Там группа попрощалась с каюрами – дальше путь был проще. Однако на следующий день от лыжного перехода пришлось отказаться: представители охотского райисполкома так торопили якутских чекистов, что те забрались в грузовик и оставшуюся сотню километров проехали на нём. В Охотске путешественники поменялись с местным краеведческим музеем капсулами с землёй и улетели домой. На самолёте путь, который они проделали почти за месяц, занял два с половиной часа. В Якутске спортсменов встретили на площади Павших Борцов: всем вручили дипломы, благодарности и присвоили звания КМС по лыжному спорту. «Самая главная благодарность для меня была от председателя КГБ СССР Юрия Андропова, – признаётся Серпуховитин. – А ещё Юрий Сенкевич сделал про нас сюжет для передачи «Клуб путешественников». Всем отделом смотрели! Жалко, запись не сохранилась. По возвращении нас отправили в отпуск – я поехал в Ессентуки попить водички».. Таможня не даёт добро. В 1986 году Анатолий Серпуховитин перевёлся в Белгород, в 1989–1990 годах он был начальником таможенного поста. На этой службе он тоже получил благодарность от высокого руководства.«В Белгород из Турции пришло два вагона дублёнок. Председатель горсовета предлагал мне любую шубу выбрать – лишь бы я дал добро на вывоз 60 вагонов сухого молока для скота. Пошёл в КГБ – сказали, что за такое могут посадить. Возьми, мол, комиссию и сперва сделай анализ этого молока. Я так и поступил – и молоко оказалось годным для пищи. А мне‑то говорили, что оно для скота! Не дал я добро. Началось давление. Позвонил в Москву – и. о. начальника московской таможни приказывал отправить. Говорю: «Присылайте бумагу, устный приказ не считается». Мне пришёл выговор, лишили премии».. Но после внутреннего разбирательства справедливость восторжествовала.«К нам в командировку приехал заместитель начальника таможни СССР Анатолий Круглов. Он сорвал мои погоны и повесил новые – так я стал майором. Премию мою вернули, ещё и грамоту дали за то, что не отправил те вагоны».. Всего в КГБ Серпуховитин отслужил 25 лет, из таможни ушёл в 1993 году.А ещё несостоявшийся вратарь «Салюта» дал путёвку в большой футбол Сергею Рыжикову: когда шебекинский голкипер играл в Белгороде, то индивидуально занимался у Анатолия Петровича. Серпуховитин до сих пор на связи с Рыжиковым – всегда поздравляет его эсэмэской с хорошей игрой. Вратарь Премьер-лиги ветерана тоже не забывает: в частности, когда Серпуховитину понадобилась дорогостоящая операция, Сергей оплатил её.Александр Куликов.