В Воронеже вспоминали хирурга Нину Боброву: «Она за нами присматривает»

На 101-й год со дня рождения хирурга Нины Бобровой ученые и врачи говорили о звездной династии и традициях медицинского Воронежа.



В самом конце уходящего года в Воронеже вспоминали Нину Викториновну Боброву – звезду отечественной хирургии и медицинской науки, которая в созвездии всей воронежской династии Бобровых продолжает задавать тон региональной медицине. Об этом ее коллеги говорили на научно-практической конференции «Актуальные вопросы хирургии». Сугубо научные аспекты конференции и задушевные воспоминания уже нынешних звезд медицины – само это сочетание отразило жизнь Нины Викториновны, строгую и ответственную на каждом шагу, но везде и всегда – на полном пределе сердца. А ведь с раннего детства диагноз «порок сердца» стал для Нины Бобровой почти приговором. Ей было запрещено иметь детей и много работать.

Но она начала оперировать в 22 года, сутки напролет в сортировочном госпитале под Саратовом, куда везли тяжелораненых бойцов. Воспитала детей, внуков и правнуков.

И продолжала оперировать и заведовать кафедрой факультетской хирургии на базе БСМП до 75 лет. До 80 – оставалась в практической медицине. А в 96 сказала корреспонденту «Горкома 36»:

– Я уверена, что главный залог крепости всех сил и долголетия – много работать, быть прямодушным и никому не делать зла. И еще – в любом возрасте гореть и не опускать руки. У меня с утра бывают такая слабость, одышка, а я все равно делаю зарядку и обливаюсь холодной водой. С 60 лет начала и с тех пор не пропустила ни дня.

Она ушла от нас в 2020-м, не дожив несколько месяцев до столетия.

В декабре Нине Викториновне исполнился бы 101 год.

Воспоминания о ней по ходу «актуальных вопросов хирургии», а также в интервью корреспонденту «Горкома36» стали ретроспективой всего медицинского Воронежа 20 века.



Профессионализм и женская уникальность

Александр Черных, заведующий кафедрой оперативной хирургии с топографической анатомией ВГМУ:

– Когда я был студентом 4-го курса, Нина Викториновна поначалу отнеслась настороженно к моему желанию продолжать учебу на ее кафедре. Ведь я тогда был комсомольским активистом. Наверное, посчитала меня карьеристом. Но потом она стала моим учителем не только в хирургии, но и по жизни. И при всем своем высоком профессионализме всегда оставалась уникальной женщиной – хрупкой, изящной, пленительной. Декламировала и сама писала прекрасные стихи, танцевала. Мы с нею вальсировали на ее 90-летие.



Игорь Банин, главный врач БСМП № 1:

– Фронт, сортировочный госпиталь, с которого она вошла в практическую хирургию, были не просто работой, а месивом на передовой. Но когда Нина Викториновна так и не получила статус участника Великой Отечественной войны, то отказалась чего-либо добиваться, потому что текущие дела в больнице и в науке были для нее важнее. Именно благодаря ее заветам по правильной организации потоков экстренных больных, наша больница сейчас выдерживает нагрузку в условиях пандемии. Сейчас она физически не с нами, но все равно за нами присматривает. И когда мы становимся особенно требовательны к ординаторам – то это потому, что и с нас она также строго требовала. Теперь мы взыскательны и за себя, и за нее, потому что ту планку, которую она ставила перед нами, молодыми выпускниками, снижать теперь нельзя. За такой профессионализм во врачебном деле она боролась всю жизнь.

Две семьи

Галина Купцова, ассистент кафедры госпитальной терапии и эндокринологии ВГМУ, дочь Нины Бобровой:

– Мама всегда говорила, что коллектив в больнице и на кафедре – ее вторая семья. А первая семья началась еще с Юрьева, где познакомились бабушка и дедушка – студенты медицинского факультета императорского университета. Бабушка сопровождала мужа на фронтах первой мировой войны, где тот провел свои первые операции. В Воронеж они приехали в 1918 году в разгар Гражданской войны, когда город переходил то к красным, то к белым. 

Здесь коллеги и друзья Бобров и Бурденко организовали лечебный процесс в клинике медфакультета на базе лечебницы Николаевской общины Красного Креста. А затем дедушка открыл первое в городе и области отделение для больных костно-суставным туберкулезом. Но до конца жизни оставался хирургом, который свободно оперировал в области ортопедии, урологии, хирургии брюшной полости, заведовал хирургическими кафедрами мединститута. В Воронеже у них родились три дочери Нина, Елена и Ольга. Во время Великой Отечественной войны семья эвакуировалась из города в летней одежде, с двумя мешками. В одном – еда, в другом – фотографии. Эти фото – все, что осталось для нас с довоенных времен. После мединститута мама сразу была призвана в армию. Дедушка как личный друг Николая Бурденко мог бы обеспечить дочке более легкое существование в армии. Но не стал. Мама прошла на войне свой тяжелый путь. Потом даже вспоминала помимо прочего, как пришлось всю ночь отбиваться от самодура-начальника. Отбилась – крепкая была девушка. В сортировочном госпитале в Саратове во время Сталинградской битвы спали по четыре часа через сутки. Спасла жизнь фронтовику из восточной республики, который погибал, но по религиозным соображениям отказывался от переливания крови. Согласился лишь на мамину кровь. А сдавать кровь ей иногда приходилось по два раза в день. После войны из-за тяжелой анемии у нее подозревали заболевание крови.

С моим отцом Николаем Лихолетом они познакомились в послевоенном Воронеже. После недельного знакомства, вернувшись к месту службы, он писал письма каждый день, покорял ее шаг за шагом, ради нее оставил большую должность в Финляндии, демобилизовался, переехал в Воронеж. Они прожили до его смерти вместе в полном согласии и любви 52 года.

Поверить хирургию поэзией

Фаина Блинчевская, заслуженный врач России, один из лидеров совета ветеранов ВГМУ:

– Всю семью Бобровых знаю давно. Ольга Викториновна училась на курс старше меня, я познакомилась с нею в 1947 году. А с Ниной я общалась, когда участвовала в работе научного студенческого кружка. Общаться часто начали только с 2006 года. Я бы не назвала ее человеком добреньким – она была строгой и быстро понимала, что за человек перед ней. Но если принимала его, то сразу же раскрывалось все ее сердце, стремление вникнуть и помочь. Я всегда очень любила их дом на Пятницкой – довольно скромное по нашим временам, но гостеприимное семейное гнездо. Помню, договорились с нею о встрече утром, но я задержалась, пришла днем. Поговорили о делах, и Нина Викториновна приглашает меня к столу. Оказывается, она все это время ждала и без меня не завтракала.

Валерий Самодай, заведующий кафедрой травматологии и ортопедии ВГМУ, хирург-ортопед:

– Мне посчастливилось приобщиться к семье Бобровых с 5-го класса. Я сломал руку – а оперировала и лечила меня и ныне здравствующая Ольга Викториновна Боброва, родная сестра Нины Викториновны, тоже потрясающий хирург и человек. Она оперировала меня несколько раз, удалила кусок кости. У меня ведь в детстве развивался остеомиелит. Начиналась гангрена руки, температура росла под 40, я бредил. Ольга Викториновна меня вытащила. А я влюбился в нее настоящей мальчишеской любовью. Вот в результате не только стихи начал писать, но после школы выбрал мединститут, а затем профессию хирурга. Нина Викториновна ведь тоже писала стихи, и очень светлые, яркие. Может быть, потому, что самые тяжелые будни хирурга могут потребовать духовного, поэтического осмысления. Это дает силы особенно в наше время, когда человеческого тепла и искренности вокруг становится все меньше.

Фото из семейного архива династии Бобровых