«Съест» ли исламский банкинг весь остальной?
Госдума приняла закон о продлении эксперимента по исламскому банкингу (начат в 2023 году в четырех регионах с мусульманским населением — в Дагестане, Чечне, Башкортостане и Татарстане) до 1 сентября 2028 года, расширив и сферы его применения. Сейчас есть закрытый перечень операций в рамках эксперимента: привлечение денег и имущества от физических и юридических лиц через займы, размещение облигаций, доверительное управление имуществом и вклады в уставный капитал участников эксперимента, лизинг, выдача поручительств для третьих лиц. Теперь добавлены взаимное страхование членов сообщества, открытие и ведение банковских счетов, переводы по поручению клиентов, деятельность по управлению ценными бумагами. Участники эксперимента могут проводить сделки только за счет собственных средств, лишь в отдельных случаях — также за счет привлеченных средств, полученных с помощью займов, облигаций, ведения банковских счетов и управления ценными бумагами.
В чем суть исламского банкинга? В целом, он должен соблюдать правила шариата. Что подразумевает ряд запретов и ограничений. Например, запрет на выплату процентов (риба) и производные от него процентные сделки; запрет на сделки с условиями неопределенности (гарар); запрет на финансирование точно определенных секторов экономики: игорный бизнес, производство свинины, алкогольной продукции, оружия. Также кредитор разделяет риск с заемщиком (в традиционном банкинге заемщик берет на себя весь риск), претендуя также на получения прибыли (но и убытков) вместе с клиентом по совершаемым сделкам. Финансовые сделки проводятся на основе реальных активов, а никаких не спекулятивных «производных» (деривативов).
Некоторые уже увидели в исламском банкинге «параллельную инвестиционную модель» (поскольку запрещен ссудный процент), которая сделает революцию в реальном секторе экономики, избавив ее от бремени непосильных кредитов — в пользу исламского банкинга. Потому что финорганизации, работающие по таким правилам, участвуя в прибылях и убытках, гораздо больше заинтересованы в успехе инвестиционного проекта, а не просто пассивно сидят на проценте, каковую схему ростовщичества, по сути, придумали аж в ХIV веке итальянские первые банкиры. Тем более что в новых условиях эксперимента категорично сказано, что участники не вправе устанавливать и получать вознаграждение в виде процентной ставки, а основа расчета изменена: если раньше она зависела от результатов сделок, то теперь от условий договора.
Основные финансовые инструменты исламского банкинга, которые заменяют привычные нам кредиты и вклады (под депозитный процент), таковы: мудараба — инвестиционное партнерство, когда один из партнеров вкладывает капитал, а второй — знания и опыт управления инвестициями; мушарака — вариант долевого финансирования, когда несколько инвесторов объединяют капитал для реализации какого-либо проекта. Прибыль или убытки распределяются пропорционально вкладу каждого. Мурабаха — торговая сделка, при которой банк покупает необходимый клиенту актив, а затем перепродает его с наценкой и таким образом получает доход. По сути, это аналог потребительского или ипотечного кредитования. Иджара — форма лизинга, или аренды, имущества, при которой банк покупает нужное клиенту оборудование или недвижимость и сдает ее в аренду на определенный срок за ежемесячную плату.
Исламский банкинг активно развивается в мусульманских странах, его объем уже превысил 4,5 трлн долларов, ежегодно увеличиваясь на 10-12 %. «Партнерское инвестирование» имеется в 80 странах мира, иногда совмещаясь с традиционным банкингом (как в ОАЭ, например). Эти банки могли бы прийти в Россию, нам сейчас лишние инвестиции не повредят. Многим потенциальным клиентам в нашей стране (а это могут быть не обязательно мусульмане) такой формат банковского обслуживания ближе по этическим и религиозным соображениям. Также новый формат в целом способствует диверсификации банковской системы, расширяя ее возможности и охват. Исламские банки действительно ориентированы в основном на реальный сектор экономики (в том числе в строительство) и торговлю, не отвлекаясь на финансовые спекуляции. Кстати, выпускаемые Минфином ОФЗ — это тоже не для них, они их не покупают.
Косвенно воздержание от финансовых спекуляций оказывает сдерживающий эффект на инфляцию, она в странах с преобладанием исламского банкинга традиционно низка. Исламские банки в среднем более устойчивы, тоже по причине избегания рискованных операций. Можно также говорить о высоком уровне прозрачности и надзора (в российском варианте — со стороны экспертных советов, в других странах — шариатских советов). У нас ряд экспертов оценивают потенциал исламского банкинга в не менее триллион рублей. Но пока текущий объем немногим превышает скромные 3 млрд рублей, 80 % которых сосредоточены в Татарстане. В реестре участников эксперимента сейчас 32 организации, включая 14 в этой республике. Но также сделки по партнерскому финансированию уже совершаются в Москве и Московской области, Нижегородской области и других регионах помимо четырех, первоначально включенных в эксперимент. По данным ЦБ, в прошлом году портфель операций, совершенных в рамках эксперимента, вырос более чем на 50 %. Наибольшая доля операций пришлась на договоры мурабаха (кредитование покупок) — 43 % от всех размещенных средств. В основном компании покупали в рассрочку недвижимость, транспорт, оборудование и материалы. 27 % сделок пришлись на инвестиционные займы и им подобные договоры (мудараба). Главное — никаких финансовых спекуляций, все в реальный сектор экономики.
Почему же результаты пока столь скромны, оправданы ли ожидания/опасения/надежды на то, что исламский банкинг вытеснит традиционный? Как же, ведь там нет пресловутого ссудного процента! Нет, но это не значит, что исламские банки занимаются альтруизмом, раздавая деньги «хорошим людям» себе в убыток. Они действуют в контексте общих рыночных и инвестиционных условий в стране. Одна из причин ограниченных результатов эксперимента — слабое информирование населения и бизнеса, другая — довольно жесткие (до последних пор особенно) нормы регулирования. Традиционные банки также опасаются конкуренции, что у них уведут клиентов.
В то же время исламский банкинг и его продукты могут быть дороже, чем при пользовании обычными банками. Во-первых, дороже сам сервис и обслуживание. Во-вторых, кредитор, беря на себя риски, закладывает их в цену. Многие видят основным преимуществом исламского банкинга справедливость: раздел убытков и прибылей, отсутствие скрытых комиссий, четкая фиксация конечной цены и т. д. Но эта конечная цена будет в любом случае с переплатой — она закладывается в общий размер просрочки. Банк, например, покупает квартиру для клиента (аналог ипотеки), а тот платит за нее в рассрочку или в форме лизинга, зная точно, сколько он переплатит и что цена не вырастет. Но при этом она точно и не упадет и в нее могут быть заложены дополнительные риски. Ровно так же с покупкой автомобиля, он может в итоге обойтись дороже: по факту банк сначала покупает автомобиль на себя, а потом продает клиенту с наценкой. Она фиксируется в договоре и не меняется в течение срока выплаты, в отличие от процентов в классическом кредите, которые могут меняться в зависимости от процентной ставки, наценка может быть потенциально дороже еще и потому, что она включает в себя прибыль банка.
Результаты эксперимента с исламским банкингом пока не позволяют говорить о его реальных перспективах. Они, безусловно, есть, и такой формат найдет свое место на рынке. Однако в обозримом будущем он не сможет заменить традиционный банкинг, в том числе стать сопоставимой по масштабам «параллельной инвестиционной моделью». Впрочем, для малого и среднего бизнеса, возможно, как раз сможет таковой стать довольно быстро в определенных регионах.