Маршрутами поэта: из Рязани в Спас-Клепики
№37 (6341) от 16 мая 2025
Константиновский учитель С.Н. Соколов вспоминал: «Встречались мы в те годы (с Есениным – Ю.Б.) и во время наших поездок из Константинова на учебу. На лошадях мы вместе ехали до Дивова, затем поездом до Рязани (ныне станция Рязань-1 – Ю.Б.). Я тогда учился в Рязанской духовной семинарии. В Рязани мы расставались. Сергею надо было ехать дальше по узкоколейке в Спас-Клепики, где он занимался в церковно-учительской школе».
Постройка Рязанско-Тумской узкоколейной железной дороги была завершена в 1898 году. В Рязани на левой стороне Оки было выстроено небольшое причудливое кирпичное здание вокзала станции «Рязань-пристань». Оно было возведено на высоком фундаменте, чтобы здание не «утонуло» во время половодья. В простонародье вокзал называли «башня» или «грибок». Рядом с ним находились деревянный перрон, другие хозяйственные постройки.
В книге замечательного рязанского краеведа Н.Н. Аграмакова «Тайны губернской Рязани» читаем: «Десять лет спустя после начала движения по узкоколейной дороге уже никого не удивлял маленький паровоз, дремавший по утрам на станции «Рязань-пристань», пока машинисты заправляли тендер углем и водой; и зеленые вагончики, поданные к высокому крыльцу крохотного «вокзала» на крепкой ножке-фундаменте; и едкий запах дотлевающей золы из паровозной топки возле рельсов». Начальником станции был мещанин Густав Гурьевич Вехтенберг. К станции пассажиры переходили из города на другую сторону Оки по плашкоутному мосту, который до революции был устроен не на понтонах, а на плотах. Вот от этой «башни», которая просуществовала вплоть до 1968 года, и отправлялся в путь через Мещерские леса до Спас-Клепиков, иногда до Солотчи юный Сергей Есенин.
А вот как добирался до указанных мест будущий знаменитый поэт во время весеннего половодья, когда станция «Рязань-пристань» затапливалась талой водой? Мы об этом ранее как-то не задумывались, но тогда это было серьезной проблемой для грузопассажирского потока из Рязани в Мещёрский край и обратно. Оказывается, дублёром затапливаемой станции на берегу Оки являлась выстроенная недалеко от Рязани на песчаной площадке станция узкоколейки «Шумашь». В книге «Мещёрская магистраль» (2004) мы нашли информацию, что «из дерева был возведён вокзал, служебное станционное и жилые здания, водонапорная башенка, помещения для багажа и товаров, паровозное депо. Шумашь (в это время года – Ю.Б.) играет главную роль по сравнению с «Пристанью», поскольку не затапливается половодьем. Иногда их даже называли одинаково, добавляя для ясности: «Рязань-затопляемая» или «Рязань-незатопляемая».
Представленные фотографии этих станций дошли до нас благодаря выпущенному в 1900 году по случаю открытия узкоколейного железнодорожного сообщения фотоальбому «Московское Общество для сооружения и эксплуатации подъездных железных путей в России. Рязанско-Владимирская узкоколейная железная дорога».
Другой серьёзной проблемой, как добраться жителям и пассажирам, в т.ч. и Сергею Есенину, до станции «Рязань-назатопляемая» и обратно до города, становилось бескрайнее «море-океан» весеннего разлива. Всё это описал в своих воспоминаниях «Времена года» наш старший друг Г.С. Владимиров (1923–2007), опубликованных при нашем непосредственном участии в коллективном сборнике очерков «Рязанские усадьбы и их владельцы» (2006), составленном И.К. Красногорской. В разделе «Весна» читаем: «Экипажи баркасов составлялись из опытных рыбаков, бывших речников, которые многие годы в разлив бороздили Окскую пойму. На каждом судне шестёрка отважных гребцов с опытным шкипером и подручным на корме у руля. Даже в свежий ветер и ненастье пересекали они это море воды до стен Рязанского кремля и обратно, за годы изучив по едва заметным ориентирам маршрут судового хода. Высокий дух соперничества, русская удаль, а часто и нужда заставляли их пускаться в этот трудный и опасный путь. В дни разлива только их суда поддерживали связь населенных пунктов с Рязанью. Их соперничество на пути к городу было похоже на парусную регату. Представьте себе – соревнования крепко сбитых, просмолённых деревянных судов, оснащённых парусом прямым и почти неуправляемым, загруженных до предела флягами с молоком, мелкой живностью и пассажирами. Свежий ветер, непредвиденные препятствия и большой риск не останавливали этих людей. Необходимы были опыт, сила и, конечно, высокие познания в мудрёной лоции. С кремлевского вала, мы, дети-ОСВОДовцы, наблюдали, как слева от Луковского леса Оку пересекали суденышки из Коростова, Рыковой Слободы, Полян, а справа им навстречу двигались экипажи с Шумаши, Варских, Алеканова, Дубровичей и даже целый флот из Мурмина, нагруженный продукцией Мурминской суконной фабрики. Всеми силами они старались первыми достичь причала под стенами кремля. Победители первыми швартовались в самых престижных местах. Охрипший и усталый шкипер едва держался на ногах, уже не имея сил снять свои руки с громоздкого румпеля. Экипаж и пассажиры некоторое время пребывали в каком-то оцепенении. Гребцы не отрывали рук от вёсел, продолжая крепко держаться за них, сидели, беспомощно уронив головы на усталые руки. Пассажиры также не могли пошевелиться. Их сковывал холод и страх. Медленно, как бы просыпаясь, поднимались они со своих мест, судорожно цепляясь за деревянный набор шпангоутов. На набережную они выходили, пошатываясь, бросая взгляд на бескрайний разлив, который только что преодолели. Крестились и глубоко кланялись многочисленным церквам».
Таким образом, места расположения железнодорожных станций узкоколейки «Рязань-пристань» и «Шумашь» («Рязань-незатопляемая») также являются частью рязанских есенинских маршрутов.
Юрий Блудов, историк-краевед,
член Международного есенинского общества
«Радуница», член Союза журналистов России
