"10 мая 1945 года на стене рейхстага они «расписались»: Надя Попова из Донецка, Семен Харламов из Саратова"
....Они уходили вслед за солнцем. Только солнце на рассвете возвращалось, а они - не всегда: 33 девушки не вернулись из полета... А Надя Попова словно в рубашке родилась: 852 боевых вылета - и ни одного ранения. Хотя летала она на самолете под номером 13.
В их однообразной жизни случались просветы - военно-полевых романов на фронте было немало. Но редко кому посчастливилось пронести свою фронтовую любовь через всю жизнь. Наде Поповой выпало такое.
Надежда Васильевна Попова у своего самолета, 1943 г.
Однажды ее самолет загорелся в воздухе. Но - не поверите! - ей и тут повезло: и не только в том, что она успела выпрыгнуть из горящего самолета, но и в том, что именно в тот день она встретила свою судьбу в лице летчика-истребителя Семена Харламова. Он тогда сбил очередной «Мессер», но и его «ястребку», да и самому ему тоже досталось. Рaнeнный в лицо, он все-таки сумел посадить свой «ЯК» на брюхо в расположении наших войск. Примчалась санитарная машина. Срочно - без наркоза - удалили пулю из щеки. А в теле, как оказалось, застряло 52 осколка! «Почему не выпрыгнул?» - спросили его потом. «Хотел сохранить самолет», - ответил Харламов.
А Надя, оставшись без самолета, но живая и невредимая, догоняла свою часть на полуторке. По дороге поравнялись с санитарной машиной. «Кого везете?» - поинтересовалась. «Раненого летчика», - ответила медсестра. И поехали дальше вместе. На первом привале Надя подошла к санитарной машине и увидела раненого, гревшегося на солнышке. - «Голова вся забинтована, - вспоминает Надежда Васильевна, - видны только белые зубы да из прорезей в бинтах - озорные карие глаза. Ему было тогда немногим больше двадцати. Так мы познакомились. После привала отправились дальше: я - на полуторке, он - на санитарной машине». Наконец она нашла свой авиаполк. Это означало - пора расставаться, а она уже так привязалась к нему, хотя и лица-то его не видела - одни глаза, губы да кудри. Боевые подруги встретили ее восторженно - ведь они думали, что она погибла. «А кто этот исполин?» - спросили, перехватив Надин прощальный взгляд на Семена. И тут она сглупила - боясь, что выдаст свою тайну, равнодушно пожала плечами: "Да так, попутчик, тоже, между прочим, летчик". И, не простившись с ним, бросила на ходу: «Пишите, Сеня!» Практически это означало: прощайте навсегда. Куда писать? Да и жили-то тогда одним днем...
Семен Ильич Харламов
«До конца дней своих не прощу себе этого малодушия, - досадует на себя и сегодня Надежда Васильевна. - Боже, как мне хотелось тогда поцеловать его!..» С той встречи прошло больше года. Женский полк, разместившийся в казачьей станице, совершал ночные полеты с чужого - мужского аэродрома. Как-то в диспетчерскую к Наде прибежала механик Аня Шерстнева: «Товарищ командир, вас там красавец какой-то спрашивает. Не то моряк, не то летчик...» Сердце подсказало: он. Едва удержалась, чтобы не побежать. Да, это был он. В странной черной шинели без пуговиц, в старой пилотке. «Здравствуй, - смущенно сказал он. - Если не забыла - Семен Харламов. Услышал, что тут женский полк по ночам орудует, никому спать не дает - дай, думаю, узнаю, не Надя ли Попова здесь командует?»
- Значит, мы на вашем аэродроме? На чем же ты теперь летаешь?
- Летал - поправил он, - на ястребке. - Почему - летал?
- Опять сбили меня. (А о том, сколько он сам на своем «Яке» сбил вражеских самолетов, - умолчал! ). Видишь, в чужой одежде пока хожу - своя сгорела..Не дали им тогда наговориться - на полуслове прервала команда: «Эскадрилья - на вылет!» Она бросилась к самолету. Вернулась и поцеловала его на виду у всех. Была не была!... Вскоре его снова сбили, и хотя он опять успел выпрыгнуть из пылающего самолета на парашюте, одна нога обгорела до кости. Он был без сознания, его подобрали и доставили в госпиталь вблизи аэродрома. Он лежал и слушал по ночам рокот самолетов. И все думал: придет ли Надя? А она тоже ждала его, не зная, что он здесь, рядом...
В третий раз они встретились в тылу: она прилетела ненадолго - ставить на свой самолет бронированную спинку и дополнительный бачок, а он - за новым «Яком». Она - уже младший лейтенант, а он - все еще старшина. Она - в аккуратной, ладно пригнанной форме, он - в кожанке, пробитой осколками и местами обгоревшей: от их полка после последнего боя в живых осталось всего несколько человек. До конца войны были у них еще две короткие случайные встречи. А в основном узнавали друг о друге по фронтовым газетам. То сообщают, что «сегодня ночью отличалась летчица Надежда Попова», то пишут о «беспримерной храбрости пилота Семена Харламова».
Но однажды во всех газетах Советского Союза, на первой полосе их имена были опубликованы рядом, в одном Указе Президиума Верховного Совета СССР - о присвоении им обоим звания Героя Советского Союза. Это было 23 февраля 1945 года.
Надежда Попова и Семен Харламов, 1945 год
- Этот указ, - смеется Надежда Васильевна, - можно сказать, поженил нас, он у нас - вроде брачного свидетельства. А встретились мы уже под Берлином, и ему осталось только спросить: «Когда?» 10 мая 1945 года на стене рейхстага они «расписались»: Надя Попова из Донецка, Семен Харламов из Саратова. И именно этот день всю свою жизнь считали днем своего бракосочетания.
Слава русского оружия
Немецкие солдаты сдают оружие. Апрель 1945 года
