Как яицкие казаки помогли строительству крепости Самара, и за что воевода Засекин казнил атамана Мещеряка. Часть последняя

В двухтомнике уральского краеведа Александра Курлапова «Походы и службы яицких-уральских казаков» довольно часто упоминается Самара. Основываясь на научных статьях, документах и местных сказаниях, историк освещает вопросы, которые до сих пор представляют для нас загадку. Благодаря ему былинный атаман Барбоша раскрывается как реальная личность, а воевода Засекин проявляет себя не только как бравый служивый человек, но и как коварный вельможа. Предлагаем читателям «СГ» ознакомиться с точкой зрения уральцев на известные нам события. Это последняя часть материала. Первую можно почитать тут, а вторую — здесь.  Царская воля Воеводы Пивов и Бурцев в донесениях царю из нового города Самары подтвердили жалобы Уруса и известили государя о войне казаков против ногаев. Федор Иоаннович прислал указ о вызове на службу виноватых казаков, прежде всего лично атаманов Богдана Барбоши и Матвея Мещеряка. Однако вольные воины же виновными себя не считали. По их понятиям, они защищали окраины России от кочевников.  Александр Курлапов так трактует эти события: «Воевода нового города Самары Григорий Засекин 11 сентября 1586 года получил царский указ о вызове на царскую службу «виноватых царю» казаков. Поскольку «виноватых» казаков на Волге не было — они находились все на реке Яик, воевода послал к ним служилого литовского голову Семейку Кольцова. Провожатым ему стал яицкий казак, находившийся в это время по делам в Самаре. На Яике, в кругу вольных казаков, Семейка Кольцов объявил царскую волю, чтобы яицкие казаки «шли на Государеву службу в Астрахань, а из Астрахани в Терку», и царь-де простит их, а «за их службы велит вины им отдати».  Капкан для «согласных» Казаков набирали в отряд царевича Мурат-Гирея. Племянник крымского хана, он был на службе у московского царя. Перед Мурат-Гиреем ставилась задача склонить ногайских мурз на службу государю и наказать бия Малой Ногайской орды Якшисаата, трижды за 1586 год осуществившего набеги на русские земли. Федор Иоаннович также обещал Мурат-Гирею 10 тысяч стрельцов с пушками для завоевания крымского престола.  На яицком круге среди казаков произошел раскол. Только меньшая часть согласна была идти на царскую службу. Во главе их были Матвей Мещеряк и атаманы «Ермак Петров, да Ортеха Болдарев, да Тихон Пиндиш, а с ними казаков 150 человек». Однако Богдан Барбоша и атаманы «Нечай Шацкой, Янбулат Ченбулатов, Якуня Павлов, Никита Ус, Первуша Зезя, Ивашко Дуда со Яика на твою Государеву службу не пошли и твоим Государевым грамотам не поверили», заключает Засекин.  Надеясь на твердое царское слово, 25 октября 1586 года Матвей Мещеряк привел в Самарский городок 150 казаков. Встретили их неприветливо. На встречу воевода Григорий Засекин прибыл вместе с ногаями и потребовал вернуть захваченную у тех добычу. Казаки отказались. Через три дня их отправили в Астрахань. Однако по дороге самарцам удалось обманом захватить атамана Мещеряка и еще четверых казаков. В застенке пытками вырвали у арестованных признание, что при поддержке извне они якобы планировали убить Засекина и сжечь Самарский городок. Дождавшись царского ответа на свой донос, воевода в присутствии ногайских послов повесил на главной площади крепости атаманов Матвея Мещеряка, Иванка Камышника, Тимоху Пиндиша и еще двух казаков. Предупредить о набегах Таким образом жили яицкие казаки — то служа царю, то по своему разумению обороняя интересы Отечества, то восставая против указов Москвы, ущемляющих их вольности. В любом случае их связи с нашим краем были крепкими.  Интересно еще одно событие, описанное в летописях, когда казаки первыми встретили нашествие кочевников и через самарских воевод предупредили об опасности другие русские города. Это произошло в 1629-1630 годах. В то время в Белом городке на Яике с атаманом Ефремом Кулаком зимовало 70 казаков. Всего же там находилось около 300 воинов, многие с женами и детьми.  Внезапно на казачьи городки в большом количестве напали калмыки. Вольные воины успешно отбили все приступы. Захватив пленных узнали, что «идут на них войною большие калмыки», кочующие ныне со своими улусами «на Борсучьих копанях за Енбою». Их цель — захватить оба берега Яика и земли междуречья до Волги, подчинить «прежних калмык», а потом захватить и «больших ногаев».  Эти планы начали осуществляться, несмотря на отпор казаков. 22 апреля 1630 года «большие калмыки» пришли на Яик, разгромили и захватили бегущих от них «прежних калмык». Ногайские мурзы с немногими людьми ушли «на низ по Яику к морю». Туда же бежали остатки разгромленных калмыков. Два улуса ногайских мурз Ишейнека и Салтанея ушли под Ургенч.  Новые пришельцы напали и на казачий Соленой городок «с щитами и с приметы, и вогненной… бой у них есть». Казаки не просто дали отпор, но разбили недругов. 17 мая они отрядили в Самару делегацию из 11 человек во главе с атаманом Трофимом Филипьевым с вестями и взятым в плен толмачом калмыков. Самарский воевода Борис Салтыков отправил «языка» с тремя казаками в Москву, сразу предупредив о нашествии Астрахань, Царицын, Саратов и Черный Яр. Таким образом, планы «больших калмык» были сорваны.  Атаман, лихой рубака, Из Сибири в Русь обратноВывел выживших казаков.Вольной жизнью наслаждался,Под Самарой оказался.В крепость прибыл он без страха.Но ждала его здесь плаха». На сайте Волжского района Самарской области есть запись о том, что по его территории проходит Уральский тракт — старейшая дорога в степном Заволжье, соединяющая Самару с центром казачьей вольницы на реке Яик, ныне Уральском.  Долгие годы тесных торгово-экономических и культурных отношений связывают наши территории. Весь наш край наполнен знаками пребывания вольных людей, которые впоследствии стали костяком Уральского (Яицкого) казачьего войска. Об этом напоминают Яицкие озера, Казачий переезд, Барбошина поляна. Дороги со степными зимовьями, казачьими хуторами, отдельными постоялыми дворами в степи — уметами. Один из них — зимовье Дубовое, умет Дубовый, казачий хутор на Уральском тракте — дал начало современному селу Дубовый Умет. Фотографии: исторические архивы; иллюстрации художников