3 меcяца и 13 дней. Какие выводы сделал СССР по итогам войны с Финляндией
85 лет назад, 30 ноября 1939 года, 7-я армия РККА атаковала финские части на Карельском перешейке. Так началась Советско-финляндская война, которую чаще называют Зимней. Закончились боевые действия 13 марта 1940-го. А днём ранее был заключён Московский мирный договор, согласно которому СССР получил всё, на что претендовал до войны. И даже больше.
«Трагически позорное событие»
Нарком иностранных дел Молотов в процессе обсуждения условия мира заявил: «Поскольку кровь пролилась вопреки желанию советского правительства и не по вине СССР, территориальные уступки, предлагаемые Финляндией, должны быть значительно больше тех, что были предложены Советским Союзом на переговорах в Москве в октябре и ноябре 1939 года». Спустя неделю премьер-министр Франции Даладье, выступая в парламенте, оценил итог войны так: «Московский мирный договор — это трагическое и позорное событие. Для России это великая победа».
Видимо, «трагедией и позором» Даладье считал тот факт, что Франция и Англия не успели вмешаться в конфликт на стороне Финляндии. Правда, не уточнил, с какой целью предполагалось вмешательство. Может показаться, что из чистого альтруизма — помочь маленькой стране, на которую напал советский гигант. Но реальные цели были иными. Планировалось грандиозное вторжение с севера и юга, массовые бомбардировки советских городов и «окончательное решение» русской проблемы.
Крушение амбициозного плана можно считать и трагедией, и позором. Но слова насчёт «великой победы России» не очень укладываются в голове. Это была «победа по очкам» — Красная армия позорно завязла в укрепрайонах линии Маннергейма и только спустя несколько месяцев сумела её кое-как проковырять. Тут подразумевается, а некоторыми произносится и публично нехорошая формулировка «трупами завалили». И есть моменты, на которые не обращают внимания. Прежде всего — силы сторон. Да, РККА превосходила финскую армию на порядок. Но на фронт были отправлены далеко не все части. И именно в этом многие видят главный просчёт советского командования, который привёл к затягиванию войны и большим потерям РККА, в том числе от обморожений.
Мнимое превосходство
Согласно выкладкам историка Алексея Исаева, говорить о численном превосходстве советских сил на первом этапе войны нельзя: «У финнов было 170 расчётных батальонов... Противостояли им 185 расчётных батальонов РККА». Преимущество вроде есть, но недостаточное, поскольку по всем правилам стратегии для достижения успеха атакующая сторона должна превосходить обороняющуюся как минимум втрое. Первоначально предполагалось поступить именно так, о чём вспоминал маршал Василевский: «План исходил из реальной оценки финской армии и реальной оценки построенных финнами укреплённых районов. И... предполагал сосредоточение больших сил и средств... В итоге, когда заново начали операцию с этими силами и средствами, она увенчалась успехом — линия Маннергейма была довольно быстро прорвана». Причём согласно правилам стратегии насчёт соотношения сил, о чём говорил маршал Шапошников во время «разбора полётов» в апреле 1940-го: «Начав войну с 21 дивизией, мы довели силы на фронте до 45 дивизий и окончили войну с 58 дивизиями, сосредоточенными на фронте».
С военной точки зрения эту победу нельзя назвать ни пирровой, ни великой. Как только достигли соотношения сил 3:1 на направлении главного удара, так всё и получилось. Насчёт политической точки зрения сложнее. То, что видели военные, политики не замечали. Посол Германии в Хельсинки Виперт фон Блюхер докладывал: «Следует пересмотреть немецкие представления о большевистской России. Немцы исходили из ложных предпосылок, когда полагали, что Россия представляет собой первоклассный военный фактор. Но в действительности Красная армия имеет столько недостатков, что она не может справиться даже с малой страной... С господами в Кремле можно будет говорить совершенно другим языком». Каким — будет продемонстрировано 22 июня 1941 года.
Подготовка к прошедшей войне
Тот самый «разбор полётов» на совещании при ЦК ВКП(б) в апреле 1940-го дал сильнейший импульс к исправлению всего, что можно было исправить. «В подготовке пехоты и конницы основной упор сделать на подготовку одиночного бойца, мелких подразделений... Особое внимание уделить обучению преодолевать укреплённые позиции и штурму долговременных сооружений», «к строевой подготовке отнести рукопашный бой, лыжную подготовку, перебежки, переползания и преодоление препятствий», «в период танковой атаки пехота и артиллерия своими огневыми средствами уничтожают появляющиеся противотанковые средства противника»... Меняли всё, и это дало плоды.
Известно хлёсткое выражение Черчилля: «Генералы всегда готовятся к прошедшей войне». Обычно его произносят с иронией — мол, что взять с военных, отличающихся инерцией мышления. Здесь ирония неуместна. К войне с Германией готовились, опираясь на опыт Зимней войны. И делали правильно — сработали все меры, принятые после того совещания. Другой вопрос, что где-то не хватило мирного времени, — скажем, взаимодействие родов войск, равно как и баланс между пехотой, артиллерией и танками в отдельных соединениях, приходилось потом «допиливать». Но там, где не требовалось длительного обучения и перестройки военного мышления, всё было блестяще.
Ватники, валенки, ушанки
Один из главных уроков извлекли в части из обмундирования. Зимняя война показала, что шинели и будёновки не самая лучшая защита от холодов. Равно как и сапоги, потому уже по ходу войны промышленность страны выдала на-гора 844 тыс. пар валенок. И их производство наращивали всеми силами. В июле 1940-го в РККА ввели шапку-ушанку. В август 1941-го на снабжение была принята «куртка ватная, стёганая, со стояче-отложным воротником». Если раньше ватники были тоненькими и носились под шинелью, то теперь стали полноценной удобной одеждой. А к ним прибавили ещё и «штаны ватные, стёганые»...
В апреле 1942 года Гитлер был в ярости — только что закончилось зимнее контрнаступление под Москвой, где РККА, одетая в ватники, валенки и ушанки, нанесла вермахту тяжёлое поражение: «Вся война с Финляндией с устаревшими танками, вооружением и одетыми не по форме солдатами — это не что иное, как грандиозная кампания по дезинформации, поскольку Россия располагала вооружениями, которые делали её наряду с Германией и Японией мировой державой!» — писал фюрер.
Дезинформации не было — русский генералитет всего лишь «подготовился к прошедшей войне»...