Российские земледельцы борются за экологию и собственные гектары

С Анатолием Шугуровым, руководителем ТнВ «Пугачёвское» из села Красное Польцо Мокшанского района Пензенской области, говорить всегда интересно. Он очень точно характеризует ситуацию в аграрном секторе. В его хозяйстве всё налажено, долгов нет, кредитами принципиально не пользуется – рентабельность бывала и 300%. Это банки проценты на его счета вынуждены начислять.
А из Тулы новости от селекционера-виноградаря Юрия Зотова ввергают в уныние – по суду он должен уничтожить (или перенести, что почти одно и то же) виноградник с уникальным северным генетическим материалом. Всего-то 2 гектара, а потери будут как на войне – невозвратные. Вроде бы дали отсрочку на год, но проблема никуда не делась.

Засуха + COVID-19

Эпидемия серьёзно ударила по Пензенской области. Анатолий Иванович вакцинировался, ревакцинировался. Практически все сотрудники хозяйства тоже:

– Чего бояться, это же не сибирка, не сибирская язва! Много переболевших – доярки, механизаторы, водители. Тормоз в работе был значительный. Но ни одного человека из 85 в хозяйстве не потеряли (стучит по дереву), это горе нас обошло стороной.

Над периодическими воплями, что миру грядут голод, нехватка продовольствия, смеётся:

– Не знаю, как во всём мире, а в нашей стране урожай по основным позициям хороший, продовольствие заготовлено впрок. Вот только засуха накрыла в этом году.

- Но ваша-то технология земледелия, как известно, засухи побеждает?

– Да, результат, считаю, нормальный. 23 центнера с гектара собрали. Так что с зерном, с хлебом. Экономика хорошая – в прошлом году цены на зерно были низкие, из-за рекордного урожая упали до 12 рублей, даже своё экологически чистое зерно из-за низкого спроса приходилось по этим ценам отдавать. А в этом биологически чистое очень востребовано!

Качество зерна в Пензенской области очень хорошее – в засуху солнца больше. И по животноводству-птицеводству, уверяет Шугуров, всё прекрасно, особенно здорово идут дела у индюшатников, ГК «Дамате» работает в области, строит птичники и действительно сейчас является лидером по производству мяса индейки в России. Голод точно не страшен.

По мнению Шугурова, оптимизация (читай – ликвидация) социальной инфраструктуры остановлена:

– У нас в Мокшане, посёлке городского типа (11 205 человек. – Прим. ред.), есть Сбер, Россельхозбанк, Кузнецкий. Это дальше, в сёлах, начали закрывать отделения и банков, и почты. А сейчас пришло распоряжение восстанавливать. Вроде бы при почте будут работать аптечные пункты, продавать продукты, предметы первой необходимости.

В прошлые приезды в Мокшан видел, какое страшное раздражение у Шугурова вызывало директивное сокращение коек и отделений местной больницы. Больные с хворями отправлялись в клиники областного центра, «скорую помощь» после вызова можно было ждать на следующий день. И это в доковидные времена. Последнее время районная больница работала под лозунгом: «Все на борьбу с COVID-19!». В понедельник, как сказал Анатолий Иванович, «её начинают отмывать», проводить дезинфекцию для перехода к обычной медицинской практике. Сейчас восстанавливают её полноценное функционирование:

– Чуть ли не в каждом селе ФАПы, фельдшерско-акушерские пункты ставят из стандартных быстровозводимых конструкций. Это хорошо, многие проблемы со здоровьем решаются на месте.

Позитив, что виден в Пензенской области, похоже, идёт с двух сторон. С одной – стон аграриев и селян услышали в Кремле. Вспомните прямые линии с Владимиром Путиным. По кругу одно и то же – верните ФАП, не закрывайте школу, почту, больницу, детям податься некуда после уроков... С другой стороны, государство и бизнес увидели, что считать экспортную выручку от продажи продовольствия за рубеж – дело весьма прибыльное. Суммы, сопоставимые с экспортом вооружений. А с мёртвыми деревнями и заросшими бурьяном землями на мировом рынке делать особо нечего. Плодородные земли отдать узбекам в аренду? Или механизаторов-сезонников из Турции везти?

Закон без наполнения

Мука с мельницы расходится влёт, люди стали понимать, что такое здоровое питание, из чистого от химических и минеральных удобрений зерна, без следов пестицидов, инсектицидов и остальных достижений химии, которые неизбежно присутствуют в обычных продуктах, хлебе, кондитерских изделиях. Спиртзаводы даже озаботились, говорит Шугуров:

– Может быть, поставляют спирт куда-нибудь за границу, для производства экологически чистых напитков, а возможно, и для своих марок водки. Недавно один спиртзавод забрал тысячу тонн зерна, сейчас ещё с трёх названивают, интересуются. Хотят получить лицензию и работать с экологически чистым сырьём.

Ставропольский край просит у Шугурова овёс – делать экологически чистые хлопья. Где Ставрополье, а где Пензенская область?! Но зерновые, выращенные по строгим нормам органического земледелия, найти на карте страны, мягко говоря, проблематично. Закон об органической продукции вступил в силу 1 января 2020 года, но для производителей экопродукции совершенно пустой, зло утверждает Шугуров:

– Он ничего не даёт. Нет дотаций. Отмахнулись, и всё! Не работает. При этом стимулируется закупка химии, на это деньги есть.

Должны быть инспекции, проверки всех, кто занимается экологически чистыми продуктами. Нужны специалисты по этому профилю. Шугуров был в Германии и Англии, изучал, как это там устроено. Оказывается, фермеры-производители экопродукции получают огромные дотации – у них урожаи, на некоторых культурах, в 5–6 раз меньше, чем у «химиков». И государство делает всё, чтобы они не оказались в проигрыше. У нас этого нет в помине. Значит, для отечественных экопроизводителей единственный выход – поднимать цены? Анатолий Иванович соглашается, но называет главную проблему: чтобы перейти на экологически чистое растениеводство, нужно время. Для хорошей экологически чистой пшеницы с высокой клейковиной почва должна быть готова отдать всё, что нужно растению. Начнёт фермер работать, и пусть даже он будет соблюдать всю технологию органического земледелия – сама земля не способна ему дать хорошую и качественную пшеницу. На овёс и ячмень это не распространяется, а для пшеницы нужно год за годом с землёй работать, чтобы она сама наконец, без всякой химии, набрала силу и дала хорошую клейковину. Она в этом году у нас до 30 доходит, а в муке – свыше 30.

Шугуров никому в совете не отказывает, звонков от желающих «войти в клуб» экоземледельцев много, приезжают, смотрят, слушают. Но он особо горячих остужает знанием практики:

– Они все начинают с «Я хочу...» А я в ответ: «Хочешь, но ничего не получишь». Получится у него фураж на корм скоту, с низкой клейковиной и не годный для муки. Хороший хлеб не испечёшь. Несколько лет потребуется. Бобовые культуры сразу вводить для обогащения почвы, чистые пары. Год за годом.

Есть выход – выращивать экозерно для спиртзаводов, клейковина там не нужна, там крахмал важен. Или ориентироваться на откорм животных, при наличии экофермы по соседству.

Успешные соратники, а точнее, ученики и последователи Шугурова по безотвальной обработке земли и экоземледелию, конечно, есть. Но их крайне мало и разбросаны точечно по всей стране великой. Гигантские агрохолдинги в их число не входят.

Виноградную косточку в землю зарою...

Юрий Зотов в Туле – личность известная. Без скромности его имя и дело по всей стране хорошо известны – увлечённый и упёртый виноградарь-селекционер. «Аргументы недели» о нём писали, на его винограднике незадолго до сбора урожая я был, видел, как и чем человек живёт. Натруженные руки, работа с рассвета до ночи. Надо сказать, не только виноградом занимался и занимается – грецкий орех у него прекрасно себя чувствует. И абрикосы. И много чего ещё. Сказать бы – удачливый, да нет, не получается. Удачливый он по части создания сортов винограда устойчивых к морозам до минус 40 градусов по Цельсию, с иммунитетом к болезням, изумительным на вкус. Сейчас он подошёл к рубежу, когда или пан, или пропал. Результаты сорока с лишним лет работы могут быть за полчаса-час уничтожены ковшом бульдозера за его же, пенсионера Зотова, счёт.

Многие подробности специально опускаю, чтобы не утомлять читателя. Когда появились результаты селекции, на приусадебном участке стало тесно. И тогда Юрий Валентинович пошёл к главе администрации Ленинского района Андрею Самошину. Так в 2002 году Зотов расширился, получил участок в 2 гектара недалеко от своего дома. До того земля принадлежала совхозу «Парники», а потом произошёл обмен земель между совхозом и Ильинским сельсоветом. Обмен состоялся практически и юридически, постановление №913, земля как была, так и осталась в госсобственности. Была земля сельского назначения, а стала поселения. Юрию Валентиновичу глава сельсовета показал участок, пожал руку и пожелал удачи в научной работе по селекции винограда северных неукрывных сортов.

Но договор аренды не смог заключить – дескать, кадастровый план не готов, границы точно определить не можем. Позже Зотов сделал его за свой счёт. Пошёл заключать договор аренды, а ему – «плати два миллиона, и она твоя». Дескать, договор аренды надо было сразу заключать! Для пенсионера в 2006 году – сумма неподъёмная. Андрей Самошин именно в тот момент покинул пост главы района, в администрацию пришёл Михаил Иванцов, которому уникальный виноградник по барабану! Всё это время земля, оказывается, уже ходила по рукам. Сначала оказалась передана в собственность чиновника и лидера местной «Единой России» Андрея Стукалова. Когда тот оказался под следствием – продал безработному Гурьянову, который владеет множеством земельных наделов. В прошлом году Гурьянов садистски предложил Зотову выкупить землю под виноградником уже за 12 миллионов... Зотов обращался во все инстанции, судился и проигрывал суды (документы в администрации тщательно скрываются – история с приватизацией этой земли явно тёмная). На приём к губернатору Тульской области Алексею Дюмину пробиться так и не удалось.

Именно на этом клочке земли за двадцать лет каторжного труда, на голом энтузиазме пенсионер Юрий Зотов создал зимостойкие сорта неукрывного винограда, ягоды которого по биохимическому составу превосходят все южные и европейские. Ни для кого не секрет, и в Тульской области, и в Подмосковье, и севернее можно выращивать очень неплохой виноград, но в серьёзных масштабах культивировать технические сорта, из которых делают вино, очень сложно. Помимо обычной обрезки, обработки земли каждую осень лозу надо снимать со шпалеры, укладывать на землю и укрывать от холодов – очень трудоёмкий процесс. И без гарантии успеха – год на год не приходится! Зотов добился – есть целая линейка сортов! В этом году его гордость – килограммовые гроздья муската с ягодами размером со сливу. Заплодоносил на 8-й год после посадки в почву!

Каким образом ему это удаётся? Начинал с того, что после очень морозной зимы 1978 года пешком прошёл от Оки до Дона, искал выжившие растения. Виноград, груши, абрикосы, яблони устойчивые к холодам. Постепенно появились такие же энтузиасты-фанатики, как и он сам. Виноградные семена, те самые косточки, присылали геологи аборигенные сорта из уссурийской тайги, наладил контакты с Мичуринском и Анапской опытной станцией. Десятки тысяч семян прошли через его руки, пока вышел на результат. Сегодня тот генофонд, который занимает виноградник, и перенести на новое место (было бы оно, это место!) невозможно – взрослая лоза, толщиной с мужскую руку, такое издевательство не переживёт. Укоренить лозу – целая история. Это не тополь или ива, черенки которых сунул в землю, хоть вверх ногами, и они дадут корни. В любом случае чтобы что-то спасти и перевезти на новую территорию (а вдруг повезёт, город или область опомнятся?), потребуется серьёзная подготовка – перепахать, засеять сидератами, завезти перегной.

Надо сказать, что специалистов, учёных-генетиков, селекционеров, с которыми был на связи Зотов, уже на этом свете нет. В наше время таких желающих горбатиться на опытных делянках найти трудно – результат будет или нет, а время летит. Но именно последние годы Прибалтика и Польша усиленно собирают отечественный генофонд. Приезжали и к Зотову. Поделились: «Мы из вашего неукрывного винограда сладких сортов делаем детское питание и продаём дальше в Западную Европу». Сорта сильные, постоянной химобработки не требуют. Сорта селекции Мичуринска уже производят в Финляндии. А мы генофонд по северным сортам винограда теряем, всё крутится среди любителей.

Вот такие две истории. В одном месте жизнь кипит, в другом – затухает.