Без грифа «Секретно»
Евгения Миленушкина о музейной жизни первой в мире АЭС.
Очередной пресс-тур в наукоград Обнинск, конечно же, был сосредоточен на посещении первой в мире атомной электростанции. Впервые я побывала здесь в 1967 году, когда реактор еще работал на полную мощность. Режим строжайший: пришлось расстаться со всей одеждой и облачиться в белоснежную защитную, а далее в ходе экскурсии были сплошные «нельзя». Сегодня – это огромный музейно-образовательный комплекс, где посетителям предлагается знакомство с феноменом российской науки.
Только закончилась война, города и села лежали в руинах. Казалось, что отныне люди больше не услышат воя сирен. Но мир потрясла ядерная бомбардировка Хиросимы – Америка спешила заявить о своей военной мощи. И если ученые США демонстрировали военную мощь атома, то в ответ на этот варварский демарш весной 1946 года постановлением СНК СССР был основан Физико-энергетический институт (ФЭИ). Русский атом не собирался быть солдатом – только мирным тружеником, решая проблему освещения и обогрева земли. Капица, Курчатов, Ландау, Блохинцев, Лейпунский, Шубников – эти светила советской науки спешно занялись разработкой ядерных реакторов.
Еще не было города Обнинска, но уже в 1949 году начались первые расчетные исследования и конструкторские проработки реакторов на тепловых нейтронах в лаборатории «В» под руководством великого И. Курчатова и главного конструктора Н. Доллежаля. Гражданским директором был назначен академик Д. Блохинцев. В июле 1951 года начались земляные работы по сооружению комплекса зданий АЭС. А еще через два года в одной из комнат главного корпуса был сооружен экспериментальный стенд-сборка активной зоны реактора из графита, урана и воды.
Здесь стоит особо подчеркнуть, что не только исследования, но и работа по строительству объекта проходили в режиме строжайшей секретности. Причина понятна – иностранная разведка была очень заинтересована в подобных проектах, а потому станцию спрятали в лесную глушь. А еще и глубоко под землю на глубину пятиэтажного дома. Даже в своем первом сообщении о запуске АЭС газета «Правда» не сообщала ее местонахождение.
Двадцать шестого июня 1954 года в 17 часов 45 минут в турбину станции был подан пар. Увидев белое облако, Курчатов поздравил свое детище словами: «С легким паром!». Кстати, никаких перерезаний ленточки в этот день не было. Сенсационные сообщения во всех газетах мира о пуске первой АЭС развеяли настроение недоверия (и даже недоумения!) по поводу величайшего достижения науки и техники в СССР – от истерзанной войной страны такого никто не ожидал. На Первой Женевской конференции по мирному использованию атомной энергии, когда академик Д. Блохинцев сообщил о пуске АЭС, зал встал.
Все были потрясены не только научным феноменом, но и сроками, за которые была реализована идея, – станция была сооружена всего за три года! Долгие годы непосредственные участники великого чуда науки хранили молчание, опасаясь даже шепотом произносить имя человека, сумевшего так талантливо выстроить рабочий процесс. Теперь его называют без опасения – это Лаврентий Берия, правая рука И. Сталина, который в умах миллионов советских людей остался чудовищем. При всей «кроваво-репрессивной оценке» этой противоречивой личности надо признать, что и в тоталитарной системе координат мобилизовать колоссальные человеческие и материальные ресурсы для решения стратегической задачи – тоже особое искусство.
Целых сорок восемь лет станция проработала без аварий. Портреты всех великих ученых-первооткрывателей – на стенах музея. Здесь все дышит великой историей. Сегодня реактор заглушен, с АЭС снят гриф секретности. В глухих переходах-лабиринтах уже не загораются тревожные лампы и не воют сирены. Но отдельные строгие правила остались. Если в прошлый раз нам разрешалось спускаться к реактору и фотографироваться на нем, то теперь такая вольность отменена – извольте любоваться через стекло. Зато ходить по крутым металлическим лестницам, заглянуть в главный пульт управления, где все приборы остались на прежних местах, дозволено.
Заходим в сердце управления станции – в кабинет ее руководителя и главного инженера.
Он на двоих и обставлен очень скромно – мебель невзрачная, на стене – портрет Ленина, а на столе – допотопные счеты, арифмометр и логарифмическая линейка. Какое подсобное ничтожество в сравнении с современной электроникой! Но дело было не в приборных подсказках, а в великих умах руководителей! Еще в кабинете один бесценный экспонат – объемная книга отзывов, начитывающая более двадцати томов. Здесь можно прочитать восторженные высказывания Индиры Ганди, Джавахарлала Неру, Хошимина, Юрия Гагарина. Уже в первые годы работы музея здесь побывало более двух тысяч делегаций со всего земного шара.
Итак, в апреле 2002 года реактор был остановлен, но с этого времени начинается вторая жизнь АЭС – музейная, и такого культурно-образовательного центра пока еще никто не создавал. Любой человек, пришедший на эту территорию, должен знать, что ФЭИ – это не только бородатые физики, секретные лаборатории и ряды колючей проволоки. Суть атомного феномена не в этом, а в людях, которые сумели найти уникальное решение энергетической проблемы земли.
В этот день нам предстояло еще раз спуститься в земные недра. О том, что в Обнинске существует некий подземный мир, не знают даже многие городские жители. Федеральный исследовательский центр «Единая геофизическая служба РАН» в конце шестидесятых назывался Институтом физики земли. Здесь в глубокой шахте установлены сейсмологические датчики, которые чутко реагируют на колебания земной коры. Наш экскурсовод это продемонстрировала, просто топнув об пол ногой. Умный прибор отреагировал сразу. Благодаря этому обнинским ученым удается отслеживать землетрясения на всем земном шаре.
Сегодня важность этой службы ни у кого не вызывает сомнения. На протяжении нескольких десятилетий она работает как вечный двигатель – круглосуточно, круглогодично. Ее научные сотрудники в прямом смысле слова постоянно держат руку на пульсе земли. Предсказывать, как погоду, они не могут, зато определить очаг землетрясения, в какой бы точке земли он ни находился, благодаря современным технологиям и собственному высокому профессионализму способны в считанные минуты.
На сегодняшний день геофизическая служба России имеет 340 сейсмических станций, вся информация с которых стекается в наукоград. Практически каждая такая точка оснащена цифровым оборудованием (сравним с логарифмической линейкой в кабинете начальника АЭС), позволяющим молниеносно передать данные в центр – Обнинск. Раньше на это уходило 2 – 3 часа, теперь – несколько минут, что дает возможность предупредить службы МЧС, а следовательно, и спасти тысячи жизней. Это все – в ведении сотрудников службы срочных донесений (ССД).
Здесь в просторном помещении, буквально напичканном немыслимыми приборами, сразу обращаешь внимание на часы. Первые указывают время по Гринвичу, вторые – московское (+3 часа), третьи – время на Камчатке (+12 часов). И еще в зале стоит высокоточный авиационный глобус, диаметр которого — около полутора метров. Не для красоты – он тоже работает на науку. Два сотрудника здесь дежурят круглосуточно, проводя обработку всех ощутимых, особенно для России, землетрясений.
Чтобы представить всю сложность и ответственность такой работы, достаточно вспомнить о пагубных последствиях японской трагедии 2011 года, унесших жизни нескольких тысяч человек. Этого можно было бы избежать, если бы японские специалисты были точны, как обнинские. Там было отмечено земное возмущение в восемь баллов, а наши эксперты показали 8,5. Вот что значит неточность! Еще пример 2013 года, когда нам удалось найти очаг внезапного (нетипичного!) для жителей Москвы землетрясения в восемь баллов! Его очаг оказался в Охотском море, и найти его оперативно удалось обнинским сейсмологам.
Помимо всего перечисленного, в компетенции ученых исследовательского центра еще и прогнозирование цунами у берегов Камчатки, где создается грандиозная сеть станций, которые отслеживают появление предвестников большой волны. Но, пожалуй, самым сегодня актуальным является работа ФИЦ ЕГС РАН по глобальной системе контроля над ядерными испытаниями.
Евгения МИЛЁНУШКИНА.
Фото Елены КОСОВОЙ и Анны ЗОЛОТИНОЙ.