Гжель для «Морозко» и сладости для «Карлсона» в Новосибирской опере
В НОВАТе с разницей в одну неделю прошли две оперные премьеры, стилистически привязанные к разным временам года, но равно предназначенные для семейной аудитории.
До нынешнего сезона зимний контент для семейного просмотра в Новосибирском театре оперы и балета ограничивался балетом «Щелкунчик» в двух редакциях. В этом году появилось первое оперное предложение.
«Конечно, балет Щелкунчик как никакое другое произведение передает атмосферу Рождества и Нового года. Но для меня с детства главная новогодняя сказка — это «Морозко», и я давно хотел поработать с этим сюжетом», — признается «Культуре» главный режиссер театра Вячеслав Стародубцев, активно пополняющий детский репертуар новыми постановками.
«Морозко» — возвращение на театральные подмостки полузабытого сочинения Михаила Красева. В Новосибирске история о том, как лесной волшебник Морозко награждает добрую и работящую Дуню и наказывает злую мачеху и ее ленивую дочку Фроську, была впервые поставлена в 1951 году. По меркам детского спектакля произведение считалось масштабным — четыре действия с хоровыми и ансамблевыми сценами, красочными оркестровыми эпизодами и развернутыми сольными ариями главных героев, — и монументальная постановка на большой сцене замыслу композитора полностью соответствовала.
«Эту оперу сегодня исполняют редко, — говорит режиссер новой версии «Морозко». — Между тем по мелодизму и музыкальной драматургии сочинение Красева не уступает лучшим образцам русской классической оперы. Это настоящий оперный спектакль, в котором нет диалогов — только вокал и музыка. Здесь большой состав оркестра и участвует наш замечательный детский хор под управлением Маргариты Мезенцевой, но главное — музыка в этой опере невероятной красоты».
Возрождая оперу, главный режиссер НОВАТа Вячеслав Стародубцев не без оснований решил, что объем и масштаб задуманного советским композитором действа вряд ли окажется по силам нынешней целевой аудитории спектакля, и адаптировал произведение под формат зимней сказки для всей семьи. Для этого режиссеру пришлось убрать балетные сцены, скорректировать состав симфонического оркестра и сделать ряд сюжетных купюр, которые позволили уложить историю в два действия. Изменился и финал оперы: сцену, в которой народ решает «за недобрые дела выгнать вовсе из села» отрицательных персонажей, режиссер трансформировал в happy end.
«Детский спектакль непременно должен быть веселым и добрым, — уверен Вячеслав Стародубцев. — Поэтому в нашей постановке много юмора, озорства и забавных находок, и, конечно же, побеждает добро. Но я немного изменил финал – у нас никого не наказывают, все злодеи прощены, потому что главное, что должен воспитывать детский театр, — умение сопереживать, прощать и делиться душевным теплом».
Возвращая из забвения оперу-сказку Красева, главреж НОВАТа изначально отказался от идеи обыграть сценографическое решение семидесятилетней давности — слишком мрачным для современных реалий показалось ему ледяное царство советского «Морозко». Новый же вариант художественного оформления спектакля парадоксально родился в самый несоответствующий зимнему сюжету сезон. «Как ни удивительно, концепция спектакля родилась летом на даче. Я очень люблю гжельскую роспись – это фантастическое сочетание небесной синевы и снежной белизны, — рассказывает Вячеслав Стародубцев. — У меня очень много такого фарфора, и когда мы начали готовить новый детский спектакль, я вдруг ясно представил, как празднично и волшебно это может быть представлено на сцене».
Идею в Малом зале театра воплотил художник-постановщик Тимур Гуляев. «Зимой на улице мороз. На окнах появляются узоры. И ближе всего к этому по цвету и фактуре, конечно, гжель, которую мы обыграли во всех элементах оформления спектакля, — поясняет автор сценографии и костюмов. — Впечатление должно быть таким, как будто вы попадаете в красивую и очень уютную сувенирную лавочку. Иногда зима бывает грозной, и декорации старого спектакля соответствовали по величественности этому суровому времени года. Мы же хотели сосредоточиться на атмосфере праздника и передать ощущение зимних гуляний, когда погода хорошая, светит солнышко, падает снег, и ребятня может носиться, беситься, кидаться снежками и лепить снеговиков, что наши маленькие артисты и делают, нарядившись кто зайчиком, кто белочкой».
Второй детской премьерой уходящего года стала опера «Малыш и Карлсон» по мотивам знаменитой сказочной трилогии Астрид Линдгрен. Постановка создана в сотрудничестве с The Astrid Lindgren Company — фондом, организованным наследниками писательницы, которые тщательно следят за использованием образов и сюжетов шведской сказочницы.
По словам режиссера спектакля Вячеслава Стародубцева, у него свои, особые отношения с произведениями Астрид Линдгрен, поэтому для переноса сказки на театральные подмостки постановщик принципиально отказался от какой-либо привязки к уже существующим версиям «Малыша и Карлсона»: «Задача каждого режиссера отойти от стереотипов и построить на сцене свой уникальный мир. Мне хотелось, чтобы в этом спектакле не возникало ассоциаций ни с грандиозным советским мультфильмом, ни с легендарными драматическими постановками. Я задумывал именно современного Карлсона и очень хотел, чтобы материал был написан современным композитором».
Отслушав «тонны музыкального материала», режиссер пригласил к сотрудничеству петербургского композитора Антона Гладких. Автором либретто выступил поэт и драматург Евгений Фридман. Опера была сочинена специально по заказу НОВАТа и имеет статус мировой премьеры. «На сегодняшний день важно создавать новые музыкальные произведения, — подчеркивает режиссер Вячеслав Стародубцев. — Не так много сейчас композиторов, способных написать музыку для оперных голосов с элементарным пониманием, что такое тесситура, какие ноты может взять сопрано, бас или баритон. Так что нашей командой действительно была проделана серьезная и большая работа».
Оперный «Малыш и Карлсон» — яркий и остроумный диалог детского мира с миром взрослых. Специально к премьере постановочная группа выпустила свежий выпуск одноименной газеты с кричащим заголовком «На крыше оперного замечено привидение». Второй этаж Малой сцены превратился в пространство стокгольмских крыш, где бродят бандиты и управляет оркестром дирижер с залихватской a la «Я самый больной человек в мире» повязкой на голове. Внизу, на сцене, громоздятся гигантские банки с вареньем, и даже пуфики при ближайшем рассмотрении оказываются глазированными пончиками. Фрекен Бок щеголяет дизайнерскими нарядами, пропеллер главного героя переместился со спины на вполне себе авиационный шлем («Потому что полет начинается здесь», — говорит художник-постановщик Тимур Гуляев и жестом указывает на голову), а для чуда достаточно просто раскинуть руки.
Сочинение, жанр которого композитор Антон Гладких определяет как оперу-мюзикл, хоть и может быть представлено на любой другой сцене, писалось на конкретных солистов. Таково было пожелание режиссера, поставившего перед собой задачу задействовать в детском репертуаре всю труппу. «Карлсон» для композитора — богатейший материал. И я здесь выложился по полной программе, — признается «Культуре» Антон Гладких. — Я вырос в то время, когда детское кино, литература и музыка были в расцвете. И, воплощая Карлсона, исходил из своих детских впечатлений. Мудрость, которую заложила Астрид Линдгрен в своей книге, заключается в том, что счастье не нужно искать. Оно где-то там, внутри тебя. Это — твой внутренний Карлсон. И, став взрослым, ты должен помнить о нем, чтобы уметь наслаждаться каждым наступающим днем и самыми простыми вещами. Я сохранил своего внутреннего Карлсона и несу в себе. Так что спектакль для меня и есть тот мостик, который вырастает из детства и проходит через всю нашу жизнь».
Фотографии предоставлены Новосибирским театром оперы и балета. Автор основной фотографии Виктор Дмитриев. Автор фото на анонсе Алексей Цилер.