Накопила денег к шестидесяти и хочет уйти от мужа, купив себе квартиру на дочь. Но та против
– Я ведь ее растила, всю душу вложила! – жалуется пятидесятивосьмилетняя Ксения Родионовна. –Не разводилась, чтобы у дочери была нормальная жизнь: Москва, большая квартира, своя комната, поездки и так далее по списку. С мужем себя счастливой я не ощущала, он меня всю жизнь не замечал, в грош не ставил. Мне подруга говорила – уходи! Но я знала, что уйти с гордо поднятой головой в нищету не имею права, у меня ребенок!..
Ксения Родионовна утверждает, что с мужем жила почти тридцать лет только из-за дочки.
– Ну ушла бы я, и что? – вздыхает она. – Из Москвы бы пришлось уехать в Шарыпово… Ты знаешь, что такое Шарыпово? Правильно, не знаешь, и не узнавай. Потому что там ничего хорошего! Городишко в Сибири, мама у меня там жила. Москву бы я вдвоем с дочкой не потянула. Уехали бы мы в обшарпанную двушку в хрущевке, где, кроме моей мамы, жил еще брат с семьей. Работы нет, досуга никакого, молодежь пьет да рожает… Вот и что за жизнь у нас там бы была? Кошмар! Нет уж, лучше мужа терпеть…
В принципе, «терпеть мужа», по словам Ксении Родионовны, было не так и сложно, она приспособилась. Муж всю жизнь был трудоголиком, с утра до вечера сидел на работе, еще и по выходным туда ездил, дома бывал мало. Ну да, по приходу домой требовал, чтоб везде был порядок, на кухне ждала горячая еда, обязательно какой-нибудь салат, суп и второе. Чтобы одежда был чистой, постельное белье – выглаженным. Ну, еще у него была пара пунктиков – чтобы дверцы шкафов были плотно закрыты, например, на подоконнике ничего не стояло, чай был всегда только свежезаваренный, и всегда фоном потихоньку играло радио.
Если что-то было не так, часами нудил и гундел.
Впрочем, все его требования нетрудно было обеспечить – ведь Ксения Родионовна не работала, а сидеть часами в интернете в те годы было еще не принято. Поэтому она большую часть дня честно занималась домом и бытом, а также дочкой. И белье гладила, и супы варила, и салаты стругала, а по вечерам включала радио – так, может, и лучше еще, чем самой придумывать какие-то темы для разговоров, чтоб не сидеть в гробовом молчании.
И дочь Полину Ксения Родионовна воспитывала не так, как нынешние мамаши, сидят на площадке носом в телефон, а добросовестно: много разговаривала, читала, играла в куклы, лепила и рисовала, водила в театр, старалась развивать. Дочь росла всем на зависть: живая, сообразительная, ухоженная, всегда аккуратно и со вкусом одетая малышка.
Деньги на хозяйство и ребенка Ксении Родионовне выдавал муж. И давал, надо сказать, вполне нормальные суммы. Ксения Родионовна сама занималась покупками всего необходимого.
Муж особо отчета по деньгам не требовал, однако частенько ворчал, что тратят они как-то многовато. Впрочем, он всегда из-за чего-то ворчал, постоянно был чем-то недоволен. Ксения Родионовна научилась не обращать на это внимания. Не за деньги бы ворчал, так за дождь за окном. Так что она слушала, кивала, поддакивала в нужных местах и думала о своем.
– А деньги я откладывала потихоньку! – хитро подмигивает Ксения Родионовна. – Мужу ничего не говорила, он и не знает. Ну а что такого-то? Имела право, я считаю! Откладывала то, что смогла сэкономить, плюс подарки мне какие-то дарили, их я тоже в кубышку клала. Несколько раз Андрей нас с Полинкой на море отправлял вдвоем, я и там экономила. Ну и по мелочи тоже лишнего не тратила. Где-то куплю подешевле, чем ему скажу, где-то у плиты постою подольше. Скидки отслеживала, акции всякие, распродажи. Несколько раз валюту купила очень удачно, плюс деньги всегда у меня под проценты лежали, в какие-то годы увеличивались очень даже хорошо…
В итоге за последние два десятка лет накопилась у Ксении Родионовны круглая сумма денег.
– И решила я с Андреем разводиться! – делится она. – Все, больше ничего меня с ним не держит. Дочь взрослая, выучилась, работает, живет отдельно. Миссию выполнила свою, пора и о себе подумать! Посчитала, посмотрела, денег у меня достаточно, плюс Андрей, я думаю, после развода что-то должен будет дать. Дачу мы, например, в браке покупали, машину тоже, значит, и там и там половина моя… Куплю две однушки в новостройке, в одной буду жить, другую сдавать. С учетом дачи и машины должно хватить!
И все бы ничего, только вот посвящать мужа в то, что у нее имеются сбережения, Ксения Родионовна не хочет категорически – иначе ведь и их придется делить. Надо сказать, дела у мужа сейчас идут далеко не так хорошо, как в молодости. Не голодает, но свободных денег у него, судя по всему, нет, живет от зарплаты до зарплаты. Для него сейчас эта сумма, что на счету у Ксении Родионовны – ого-го, вцепится, как клещ.
Особенно когда услышит про развод…
– Я решила: одну квартиру куплю на дочь, еще до развода. Как будто бы я к ней никакого отношения не имею, скажем, в ипотеку Полинка взяла, чтоб сдавать. Потом она мне ее вернет потихоньку. А вторую однушку буду выморачивать у мужа. Скажу, продавай дачу, покупай мне какое-никакое жилье, за то, что я всю жизнь тебе прислуживала, надо же мне где-то жить. Хочет – не хочет, продаст… Да вот проблема – Полина, представляешь, встала на сторону отца! Я, говорит, не хочу участвовать в твоих аферах!..
…У двадцатидевятилетней Полины отношения с отцом всегда были прохладные. Он никогда не занимался дочерью, в детстве все участие в воспитании сводилось к проверке дневника и длинным нудным выговорам. Полина всегда ближе была к матери, и та не сомневалась, что дочь будет на ее стороне. Отца она в детстве не любила и, откровенно говоря, побаивалась. Физически он ее не наказывал никогда, но вот на словах – туши свет. Если заведется нудить, то на весь день, а то и больше.
А мама действительно всегда была рядом. Утешала, поддерживала, кормила вкусняшками, да и, что уж там греха таить, покрывала, помогала скрыть от отца разные неуспехи, а то и прямо вину Полины брала на себя – за немытую чашку в детстве, например. Это мелочь, да, но в их семья такая мелочь стоила испорченного вечера.
Правда, в последние годы отец, ни слова не говоря, оплатил Полине образование, помог устроиться на хорошую работу, отдал свою наследную квартиру для жизни – словом, упаковал дочь по полной.
Теперь Полина считает, что мать должна поступить по-честному, показать отцу свои накопления, и да, в случае развода разделить их пополам. В таком случае на однушку для жизни ей хватит с трудом, а жить на что? Пенсия будет символическая…
– Вообще замечательно получается! – обижается Ксения Родионовна. – Муж остается в трешке один, я к ней отношения не имею, дочь – в его однушке. А мне что, отдать свои деньги и под мост идти? А жить я на что буду, на пенсию-то я не заработала с ними! Уехать в Шарыпово я уже не могу, там уже ни мамы, ни квартиры. Или дальше жить у мужав домработницах? Он в молодости невыносимый был, а сейчас – вообще кошмар. А если через несколько лет вообще в маразм впадет? Оно мне надо, это все?
Как вам ситуация? Что думаете?