«Видел высохшую реку»: перед крушением L-410 одному из погибших приснился вещий сон
В районе Мензелинска 10 октября произошло крушение самолета L-410. В авиакатастрофе погибли 16 человек, еще 6 получили травмы. Пилоты до последнего пытались спасти самолет и людей на его борту, но при посадке воздушное судно перевернулось. В жизни 22 семей настала черная полоса.
Ильнар Гайфуллин с женой Альбиной поженились 7 августа. Вместе они были и в день трагедии: Альбина пришла поддержать супруга и видела, как они садились в самолет, а потом наблюдала за тем, как падает самолет. Об этом ИА «Татар-информ» рассказали родственники супругов.
«Трудолюбивый, позитивный, удивительный человек»
«Об этом хочется рассказать всему миру, хочется поделиться своим горем. Пусть все люди знают, каким Ильнар был хорошим человеком. Он всегда был воспитанным, учтивым ко всем, открытым. Любил жизнь, был трудолюбивым, позитивным, просто удивительным. Всегда был душой компании. Ему недавно исполнилось 30 лет, он строил успешную карьеру в сфере нефтепромышленности, имел два высших образования. Своими силами накопил и на машину, и на квартиру, затем женился на хорошей девушке. Всегда помогал родителям, одаривал их и всегда переживал за них. Таких людей, как Ильнар, мало. Он всегда был примером для всех. Это очень большая трагедия для его родителей, жены, сестры и родственников. Сил его родным и близким», — рассказала жена племянника Гузель Абдуллина.
Она и рассказала о том, что жена Ильнара Альбина наблюдала за полетом самолета. Ильнар мечтал прыгнуть с парашютом и рассказал об этом, Альбина решила обрадовать мужа и подарила ему на день рождения, который прошел 30 сентября, сертификат на прыжок.
Ильнара вчера похоронили в селе Муслюмово. «На похороны собрались 300 человек, на улице даже не оставалось места, чтобы проехать машине. Никогда не видела столько людей и машин. Альбине очень тяжело. Когда хоронили, даже сил не было обменяться парой слов, мы просто обнимали друг друга и плакали», — рассказала Гузель.
Ильнару Гайфуллину 30 сентября исполнилось 30 лет. Сертификат на прыжок с парашютом был подарком ко дню рождения
Фото: vk.com
«Если позовут на помощь — даже ночью готов был сорваться»
Корреспондент ИА «Татар-информ» связался с отцом Ильнара. Ильдар абый поделился своим горем. «Он был умным мальчиком. С детства любил хоккей, ходил на секцию. Сначала в Муслюмово, затем в Альметьевске играл, пока работал. Любил возиться с техникой. В последнее время ездил на заработки вахтовиком в Сибирь. До женитьбы успел обзавестись двухкомнатной квартирой. Всегда поддерживал с нами связь, никогда не пил, не курил, по пятницам ходил в мечеть. После приезда с вахты ездил на „Газели“, если позовут на помощь — даже ночью готов был сорваться», — через слезы рассказал Ильдар абый.
В последний раз он разговаривал со своим сыном в пятницу — Ильнар тогда позвонил, справиться, как поживают родители.
«Во время последнего разговора почему-то речь зашла о смерти, будто что-то он чувствовал»
Старшая сестра Ильнара Лилия Гарипова поделилась, что они с братом всегда ладили, он ей часто рассказывал, что творится в его душе, делился своими секретами. Лилия и раньше слышала о его желании прыгнуть с парашютом, но уже тогда отговаривала брата от затеи. Про то, что брат поехал в мензелинский аэроклуб, она и их родители узнали только в этот день.
«Нас в семье двое, разница в возрасте один год. Несмотря на это, он всегда ласково называл меня „апам“ (тетя). Вместе росли. Он с детства был затейником, любознательным и страстным человеком, искавшим приключений. Я всегда его защищала. Если он что-то разбивал, я его успокаивала: „Не бойся, я тебя защищу“. Перед родителями всегда брала вину на себя, как старшая сестра.
В детском саду также ходили в одну группу, всегда ему помогала. С малых лет за ним приглядывала. Я пошла в первый класс, на следующий год — он. Пошел в восемь лет, потому что сказал, что еще не успел наиграться. Учился зато на четверки-пятерки, родителям никогда не приходилось краснеть из-за него. Проявлял активность во всем — футбол, хоккей, музыкальные инструменты, танцы, пение. Страстный был человек. Все мне пишут: „Как же так, как такой человек ушел из жизни так рано“. Вот такой он был открытый и яркий», — рассказала Лилия.
«Мне он тоже всегда помогал. „Апай, я буду твоей опорой и защитой, если кто обидит, скажи. Все решу“, — говорил он мне. Моих детей он тоже любил всем сердцем. У сыновей всегда спрашивал, не обижаю ли я их, всегда их защищал, водил и развлекал. Так, приедет с вахты, говорит: „Возьму-ка отведу их в парк“. Очень детей любил. Всегда знал, как порадовать, и мог прочитать, что творится на душе... Когда приходил ко мне, всегда рассказывал, что его заботит, спрашивал совета. Мы могли поговорить на любые трудные темы. После 20 сентября он приехал в Муслюмово, тогда, увидев его в последний раз, почувствовала, что у него взгляд погас. Во время последнего разговора мы говорили с ним на тяжелые темы, почему-то речь зашла о смерти, будто что-то он чувствовал. Обычно он всегда много разговаривал, проявлял большой интерес в разговоре, был любопытным. Но в этот раз брат почему-то был необычно тихим. Очень этому удивились, подумали, может из-за диплома такой. Как раз было время сдачи диплома и экзаменов. Ильнар все силы отдавал учебе, не знал отдыха. „Я к тебе еще раз приеду, но не сбылось“, — сказал он мне при отъезде», — рассказала Лилия.
«Он очень долго мечтал прыгнуть с парашютом»
Фото: © Владимир Васильев / ИА «Татар-информ»
«На окно несколько раз села птица»
Лилия также рассказала, что перед смертью ее брата было много странных знаков.
«Один раз, в три утра, перед утренним намазом, на окно сел воробей и громко кричал. Оставалось десять дней до трагедии. Говорят, птицы приносят вести. Я тогда помолилась, чтобы это было все к счастью. Однако через пару дней, в 12 часов дня, во время азана на другое окно снова сел воробей, посидел и улетел. Когда до смерти брата, оставалось всего пару дней, прилетали синицы — то сядет, то снова улетает. Также я много видела дурных снов, предсказывающих смерть. Я пыталась гнать все плохие мысли. В последнем сне отец и брат были веселыми, обычно же, когда видишь мужчину во сне, это к добру...
Еще у меня тарелка упала на стеклянный стол, стекло треснуло. Упала ваза, стоявшая на подоконнике. Сын пришел со школы и положил свои часы на стол, однако потом они пропали. Таких странных пропаж было много. Ильнару тоже снился сон перед днем трагедии: он переходил мост со своей женой, увидел, что река Ик высохла. Про этот сон он отцу рассказал.
Также перед его смертью многие родственники видели дурные сны и рассказывали о них. Рассказывали, что видели праздничный стол, за которым сидят гости, один Ильнар выходил из дверей и не возвращался.
Он очень долго мечтал прыгнуть с парашютом. Пару раз говорила ему: «Ну зачем тебе это? Не надо». В этот раз он никому не стал рассказывать. В воскресенье перед полетом он заходил. Мама рассказала, что ей он тоже не сказал, куда направляется. Наверное, думал, что начнет отговаривать.
Перед смертью Ильнара многие родственники видели дурные сны и рассказывали о них
Фото: © Владимир Васильев / ИА «Татар-информ»
«Брат, видишь, сколько людей пришло, но только не на свадьбу, а похороны»
Лилия также поделилась тем, что она испытала, услышав о трагедии и увидев список погибших.
«Когда увидела список погибших, мое сердце сжалось от тревоги. „Только бы не наш Ильнар“, — думала я. Звоню ему, а он не отвечает. Звоню жене, она тоже сначала не отвечала. По ее рыданию я все поняла. „Ильнар умер?“ — спрашиваю. „Мы пока ничего не знаем, нам ничего не говорят“, — говорит она. Это было в 11 часов утра. Альбина позвонила моему мужу, он приехал в БСМП Челнов. Надеялись до последнего, что он, может, в реанимации. Какое-то время мы провели в неизвестности. Но в реанимации пациентов с таким именем не было, но в морге еще тоже, поэтому не хотелось верить информации в интернете. Потом муж позвонил матери и сказал: „Ильнар умер, не ждите“.
Узнав об этом, никто из родственников не смог заснуть в этот вечер. Я просыпалась каждый час. Мне казалось, что брат пришел в гости и, как обычно, шумно ходил по комнатам. Даже кошка не могла заснуть, все время туда-сюда ходила. Я чувствовала, что душа брата пришла к нам в дом. После того, как похоронили, мы смогли заснуть.
Его все знали — очень открытым он был человеком. Мне он говорил: «Как много людей я хочу пригласить на свою свадьбу, Лилия апа, чтобы вся улица гудела». Когда приехали хоронить, смотрю: улица и правда заполнена машинами и людьми. В голове мелькнуло: «Брат, видишь, сколько людей пришло, но только не на свадьбу твою, а похороны». Никто не верит, мне все еще пишут люди. Это был человек, который хотел жить. Кто-то говорит, что сглазили. Эта трагедия выглядит совершенно неправильной. Как он туда попал? Зачем? Все еще не понимаю. Если бы я больше внимания уделяла всяким знакам...» — сокрушается Лилия.
Ильнар никогда не тянулся к роскоши или богатству, всегда любил простоту и получал удовольствие, помогая окружающим.
«После вахты он занимался тем, что развозил умерших на своей „Газели“. „Брат, как ты не боишься возить умерших людей“, — спрашивала я. Он мне отвечал: „Надо бояться живых — умерший тебе уже ничего не сделает“. Самая любимая фраза: „Движение — это жизнь“. Никогда не был человеком, который из-за чего-то расстраивается, всегда везде успевал. Несмотря на то, что мог сильно устать, если попросишь приехать к пяти утра, он был тут как тут», — рассказывает Лилия об ответственном характере брата.
Лилия считает, что причиной трагедии стал перевес самолета.
«Вместимость всего 19 человек, а там было 22. К тому же у всех экипировка. Я хотела бы выяснить и добиться наказания виновных... Чтобы мензелинский аэроклуб обеспечивался только самолетами, рассчитанными на определенное количество людей. Люди же платят деньги не для того, чтобы умереть, они хотят получить удовольствие, радость. Значит, все правила безопасности должны соблюдаться, а они посадили на самолет больше человек, несмотря на лимит. Также я читала, что в двигатель попала птица, что он перестал работать. Если бы люди старались сохранить жизни, такой трагедии бы не было. Но все сейчас повернуты на деньгах. Один человек, который работал в этом аэроклубе, сказал, что здешние самолеты ненадежные, я бы туда своего ребенка не отправил. Значит, люди знали. Нет в жизни справедливости! Приходится жить с этим», — сказала Лилия.
Фото: © Владимир Васильев / ИА «Татар-информ»
«Вчера у морга я увидела те самые катафалки из сна»
Родственница жены Ильнара Альбины Миндубаевой — Лия запомнила его как человека очень светлого, доброго, всегда стремящегося к чему-то новому. И ей тоже в конце сентября снились страшные сны.
«Стою я рядом с могилой сестры. А рядом из-под земли поднимается могильная плита с надписью „11.2021“. Я думала, что речь про ноябрь, про свою бабушку думала. А оказалось, это день похорон Ильнара. Еще один сон видела: в дома под номерами 4/10, 4/11, 4/12 врезается черный катафалк и здания рушатся. Самолет L-410 тоже ведь столкнулся с бетонной поверхностью, а вчера у морга я увидела те самые катафалки из сна. И как теперь не верить в вещие сны? Не впервые с таким сталкиваюсь», — рассказала Лия.
Ильнар Гайфуллин появился в один из нужных моментов жизни Рамиля Магдиева.
«Ильнар в моей памяти навсегда останется отзывчивым и добрым человеком. Летом 2013 года мы провожали одного друга в армию, потом поехали домой в Альметьевск, однако в Муслюмово наша машина заглохла. Время позднее, все магазины закрыты. Мы с друзьями дотолкали машину до заправки, стоим, думаем, что же теперь делать. В это время на заправку въезжает „Газель“, и парень за рулем спрашивает у нас: „Что случилось, брат?“ Как услышал, так сразу: „Ждите здесь, сейчас решу проблему“. Мы думали, он не вернется, но через час он приехал, нашел хозяина магазина автозапчастей, привез, а когда мы нашли нужные детали, отвез его обратно домой. А потом снова к нам приехал и сам же все нам заменил. Мы его поблагодарили, а потом всю дорогу обратно думали, есть же еще на свете такие хорошие люди. А он ведь мог просто проехать мимо, но нет. Сам же первым подошел, спросил. Мы потом долго думали, что надо было взять номер телефона, чтобы позже отблагодарить. К счастью, мы встретились вновь. Ильнар устроился слесарем в объединение по ремонту „Шешмаойл“. Я к тому времени там уже работал около года. Встретились мы с ним, как самые лучшие друзья. Год вместе проработали, так наша дружба и укрепилась.
После того, как я ушел из „Шешмаойл“, мы еще долго с ним созванивались, держали связь. Ильнар — очень открытый и великодушный человек, всегда улыбался и смеялся. Его смерть — очень большая потеря для нас. Ощущение, что мы потеряли не просто друга, а члена семьи», — сказал Рамиль Магдиев.
Друг Ильнара Рузель Мингазев через три дня после крушения самолета посвятил ему стихи.
«С Ильнаром мы знакомы с пятого класса. Активистов школы отвезли на экскурсию в Альметьевск, там и познакомились. Он любил жизнь, был оптимистом, жил на всю катушку. За Муслюмово стоял горой. Поскольку мы оба ездили на „Газели“, часто друг другу помогали <...> Про свою мечту прыгнуть с парашютом он говорил все лето. Он говорил: „Я должен перебороть свой страх“. Самолет поднялся на 80 метров, после чего двигатель отказал. А для того, чтобы раскрылся парашют, нужно 250 метров. Пилоты были опытными. Они пытались посадить самолет в поле. Но почти у земли самолет столкнулся с машиной и развернулся, а потом врезался в стену. Если бы самолет сел в поле, возможно, такой трагедии можно было бы избежать», — размышляет Рузель Мингазев.
Автор: Гульнара Гарифуллина; перевод с intertat.tatar