Как заработать денег на китайском БПЛА

По итогам статьи «Военные» БПЛА с «Алиэкспресса» кроме того, что на официальных страничках «Кронштадта» начались высказывания представителей фирмы на тему, что «да это все не про войну», что косвенно подтвердило нашу правоту, в редакцию обратился сотрудник одного из конструкторских бюро, работающих именно в области разработки беспилотных систем.

Мы очень плодотворно пообщались, что вылилось в настоящий материал. По вполне понятным причинам мы не станем раскрывать личные данные этого специалиста, равно как и оглашать название предприятия, где он работает. Это, если кто не понимает, привело бы к проблемам как для него самого, так и для предприятия, которое все-таки продолжает работы в указанном направлении.

У нас получилось что-то вроде интервью, которое мы предлагаем вашему вниманию.

Вопрос: Что можно сегодня назвать главной проблемой с разработкой российских беспилотников? Насколько у нас не хватает мозгов, технологий денег?

Ответ: Сейчас очень остро стоит вопрос участия практически во всех разработках крупных концернов малых подрядчиков, а по факту - реальных исполнителей. Да, именно так: на малые предприятия, которые становятся субподрядчиками у крупных «производителей»», сегодня ложится большая нагрузка и малое финансирование. То есть, работа с оплатой многократно ниже заявленного финансирования, выделяемого государством. Это огромная проблема государственного масштаба.

Конструкторский потенциал – тоже проблема. Точнее, имеет место его отсутствие. Это можно видеть в вакансиях с лишними требуемыми знаниями и указанной зарплатой. Понятное дело, что за указанную зарплату они могут нанять только студентов или младший персонал.

Многие реальные разработчики, владеющие современными технологиями, пытаются выживать, организуясь в небольшие инженерные группы. И им приходится платить за независимость отсутствием контрактов на очень востребованные разработки, в виду отсутствия поддержки со стороны государства. Этим пользуются большие концерны, привлекая инженеров к разработкам.

Но платить полные суммы, несмотря на значительно более низкие потребности групп разработчиков, пусть даже из государственного кармана, концерны не хотят. А потому всячески экономят, и запрашивают полутехнологии, а зачастую просто макеты для выставок.

Это очень плохо, так как очень часто те, кто выигрывает различные тендеры, сами произвести не могут ни прототипа, ни даже выставочного летающего макета. При этом тратят выделенные государством средства на пиар и продвижение сырых машин. А конструкторские группы при этом за собственные деньги и деньги инвесторов пытаются реализовывать задачи по разработке беспилотных систем, что получается, но в весьма урезанном виде.

Кадровый вопрос… Ценность конструкторских групп, это разработчики из МАИ, ВАСО, МФТИ, ТУСУР и других ведущих вузов и предприятий. Среди задач, которые решают такие группы, например, барражирующие беспилотники с временем полета более 70 часов. С системами автономного автоматического поиска цели без управления по каналу связи. По аналогии с зарубежными аналогами типа «Хароп». И это реально возможно, у нас пока есть потенциал в таких разработках.

Вопрос: над какими системами сегодня работают группы, подобные вашей и создание каких аппаратов вам по плечу?

Ответ: Это беспилотные вертолеты с полезной нагрузкой от 150 кг и временем полета более 2,5 часов. Мы работаем над большими беспилотными вертолетами бюджетного класса с полезной нагрузкой более 500 кг. Согласитесь, это внушительно – БПЛА, способный «уронить» на противника ФАБ-500 с высоты около 4 000 метров с вполне приличной точностью.

Но не бомбой единой… В качестве полезной нагрузки можно навешивать оборудование для пеленгации, РЭБ, устанавливать мощные генераторы помех. Самые сложные и перспективные задачи, которые ставят инженеры в инициативном порядке - это аппараты вертикального взлета и посадки с большой дальностью полета и возможностью висения для пеленгации или спуска гидролокаторов. ВМФ вряд ли откажется от таких разработок.

Наши аппараты в теории могут работать в режиме висения на удалении более 1000 км от базы или палубы корабля. Мы уже испытываем за собственные деньги винтомоторные группы с тягой 500 кгс с учётом 4 подъемных винтов. Каждый винтомотор 2,5 м с ДВС мощностью 300 л.с. Суммарная тяга более 1 Мвт. Для более тяжёлых машин и полезной нагрузки 500+ кг (глубинный управляемый боеприпас) требуется суммарная мощность от 1,5 Мвт.

Вопрос: Тогда почему у нас такие проблемы, такое отставание в вопросах разработки БПЛА?

Ответ: По сфере своего направления знаком лично с многими руководителями концернов и предприятий. Когда вижу, как на официальных сайтах выкладываются такие глупости с китайскими дронами, сразу возникает вопрос: почему инженерам которых они, руководители, знают, отказывают в совместной работе заявляя, что нет денег? Я часто задаю этот вопрос при случае тем, кто может внятно на него ответить. Ведь в результате таких вещей многие реально толковые инженеры уходят в другой бизнес, или уезжают из страны. И работают на благо других государств.

На этот вопрос ответ простой. Даже в себестоимости такие задачи требуют десятки миллионов рублей. При этом инженеры готовы работать на энтузиазме. Но купить китайские игрушки гораздо дешевле.

Более того, концернам зачастую не выгодна минимизация стоимости отдельно взятой модели, и они очень часто просят значительно завышать стоимость проектов. Это общеизвестный факт в конструкторской среде.

Вопрос: Завысить и заработать на этом – понятно. Особенно когда есть что завышать и есть откуда черпать деньги лопатой. Но какой профит в этом?

Ответ: Освоение средств – это не так просто, как кажется. Порой разработать что-то дельное намного проще, чем зарегистрировать это должным образом.

Инженеры зачастую не могут оформить огромное количество лишней информации к своим разработкам. Это бюрократический барьер, о который ежегодно разбивается много изобретений и разработок. Зато все эти препоны успешно обходят разного рода дельцы. Которые, как при поддержке, так и просто знающие методику приемки, правильно оформляют заявки.

В результате получают финансирование на немыслимые по глупости проекты и китайские дроны с шильдиками российских производителей. Естественно, такие проекты по полезности применения сводятся к минимуму, так как не соответствуют минимальным требованиям к ТТХ.

Как пример - электрические тяжёлые дроны типа «Аграс», «Валькера» и другие аналогичные аппараты. Они способны нести до 20 кг полезной нагрузки, но на очень короткое расстояние и с ограничением высоты. В заявках им приписывается дальность в десятки км и время полета определяется часами. Хотя сегодня нет, к сожалению, пока таких аккумуляторов, способных обеспечить такие ТТХ. И топливные элементы типа водородных, громоздки и не имеют необходимой мощности для большой полезной нагрузки, или стоят заоблачные деньги.

Дроны типа «НЕЛК» реально хороши для мониторинга. Но зачем-то им приписывают совершенно несвойственные им функции. Для тяжёлых грузов подходят только дроны с прямым приводом ДВС либо гибридной схемы. Но это значительно увеличивает как габариты, так и вес дрона.

Вопрос: Насколько у нас все плохо в плане показухи и откровенного подтасованных данных?

Ответ: Настолько, насколько это характерно для нашей страны. На приемке красивые тексты и «подбитые» данные для получения финансирования принимаются за реальные. При этом игнорируются все законы физики, что ставит под сомнение состав принимающей комиссии, или лоббирование определенных интересов.

Любой грамотный инженер авиации понимает номограммы отношения размера винтов, мощности привода и их суммарной тяги на определенных оборотах. Многие разработки мультироторных схем проводились еще в 30-е годы.

Часто можно услышать в фондах: «Где инновационность ваших предложений?» Этот бред касается всех беспилотных носителей. При этом квадрокоптеры, уступающие по многим параметрам БПЛА с несущим крылом, считаются инновационными. Так же можно услышать, что планеры с вертикальным взлетом не нужны. И это при том, что в ВМФ просто уже заждались дальних носителей с возможностью висения, так как палубные вертолеты громоздки и не могут удаляться больше 300 км от корабля.

С такими параметрами очень сложно охотиться на больших пространствах за подводными лодками противника. При приближении кораблей лодки просто удаляются на безопасное расстояние от корабельных пеленгаторов. При поиске в радиусе 1000 и более км, уйти от преследования становится крайне сложно. При этом, если иметь средства поражения, или как минимум, вывода оборудования лодки из строя, эффективность беспилотных носителей многократно увеличивается.

Вопрос: Не так давно муссировалась тема беспилотников однократного применения. Дронов-камикадзе. Ваше мнение по этому вопросу?

Ответ: Что касается применения беспилотников с «АлиЭкспресс» в качестве дронов-камикадзе, это вполне реальная тема. Да, неплохо было бы по принципу «дешево и сердито», но здесь есть пара неприятных моментов. Такие планирующие дроны способные нести 2 кг и более груза на расстояние нескольких десятков километров. Они обладают для этого и крылом необходимого размера, и силовой установкой, но… стоимость таких аппаратов начинается от 100 000 рублей.

Вопрос: Насколько все плохо от того, что всем управляют большие корпорации?

Ответ: А за счет чего происходят прорывы? За счет фанатиков своего дела. Любые разработчики и конструкторы, Инженеры с большой буквы - это фанатики дела. Они отдаются работе и верят в направление. Даже когда долгое время нет денег и заказов. Именно так и происходят технические прорывы.

Большие дяди в корпорациях так не хотят и не умеют, они если видят, что сложная задача, то обходят ее стороной, врут, или, как в той статье, начинают придумывать способы как выдать чужое за свое, или вообще опускаются до игрушек и пиар-ходов на выставках с неработающими макетами.

Беспилотная техника идет очень большими шагами. Мы отстаём по многим причинам. Это в первую очередь отсутствие доступа к передовым мировым исследованиям в этой области. Нас туда не пускают. Санкции.

Далее. Отсутствие или лучше сказать - похороны моторостроительной промышленности. Приходится покупать чужие моторы, так как своих нет, а если есть, то требуют большой работы по доводке по параметрам: вес, мощность и надёжность.

Очень хорошо, что есть коллективы, которые занимаются, несмотря на минимальное финансирование, моторами. Без них надежды на корпорации нет. Там просто копируют со всеми косяками и очень плохо копируют, или просто меняют нагло шильды импортных моторов, заменяя крышки со своими логотипами и немного изменяя внешние очертания.

Вопрос: А есть ли вообще перспектива или свет в конце тоннеля?

Ответ: Спасти направление тяжелой беспилотной авиации можно, причем, малыми средствами. Надо создать кластеры. Реальные, а не Сколково с реальными специалистами на приемке. Чтобы они, как фонды, сами искали проекты, вели интервью с разработчиками, вникали в суть и начинали финансировать, предлагая производственные мощности кластера, в обмен на адекватное долевое участие в проекте, без грабежа как в Сколково.

Раньше, в СССР, для выявления талантов и группы применяли даже КГБ. Сейчас такое ощущение, что всех все устраивает.

Вопрос: Что можно сказать об эффективности современных БПЛА?

Ответ: По телевизору показывают «фильмы» о беспилотниках, которые поражают цели. Только забывают при этом говорить о реальной эффективности. То есть, если беспилотник поражает цель, остаётся за скобками, сколько он не поразил, какие условия применения были при этом.

И, кстати: попал – еще не значит, что поразил. Стоит учитывать при этом довольно небольшой заряд БЧ у основного большинства аппаратов.

В последнем конфликте в Карабахе дроны пролетали большое расстояние и работали в реальных условиях нанося существенный урон. В идеальных условиях, надо сказать. Плюс существенно то, что сами беспилотники-камикадзе применялись с достаточным запасом топлива, сами БПЛА большого веса и немалой цены и несущие приличную БЧ. Потому и был эффект от их применения.

Кроме того, современные ударные БПЛА становятся все «умнее». Они начинают работать по картам самостоятельно. То есть, глушение спутникового канала и компаса средствами РЭБ не даст такого эффекта, как ранее.

Такой аппарат с помощью оптической головки наведения по встроенной карте находит ориентиры и летит свободно до цели десятки километров. Даже в режиме полного радиоглушения, в том числе и космического канала. При подлете к квадрату нахождения цели включается режим поиска и сканирования местности и при нахождении включается захват, сопровождение и удержание цели до попадания.

В России есть просто отличная школа специалистов, способных вести такие работы, и они ведутся. То есть в таких дронах машинное зрение заменяет практически все датчики и высотомеры. Как глаза человека. У нас есть будущее в разработках таких систем.

Вопрос: Последний вопрос. Как осложнить жизнь конструкторам, мы теперь немного понимаем. А как ее облегчить? Чтобы реально можно было говорить о том, что мы в состоянии сократить существующее отставание от ведущих стран мира?

Ответ: Необходимо участие государства в разработках, ведущихся в инициативном порядке. Причем, поддержка всех проектов, благо они зачастую требуют на этапе разработки или завершения сущие копейки.

Даже если проект не удался, он не закрывается с убытком, при инновационности задачи остаётся существенный задел и при работе в кластере этот задел применяется в других разработках. Как коллективный мозг.

Как правило, для реализации и демонстрации возможностей модели для дальнейшего финансирования, разработчику достаточно суммы в 10 млн. рублей. За эти средства он сможет приобрести дорогие и сложные узлы и агрегаты, или заказать их изготовление. Сейчас примерно так работают фонды, но получить средства в них нереально в виду бюрократических ограничений.

Ведущие инженеры с мировыми именами не могут пройти этот барьер, это не бухгалтера, у которых запрашивают прибыль от конструкции. Тем более, если техника двойного назначения, или только для военных целей. Ну как здесь можно говорить о прибыли?

Создание Сколково в 2008 году тоже ожидалось как проект, в котором инженеры смогут кооперироваться и пользоваться общим материально техническим фондом. В итоге получился просто купи-продай, а зачастую просто виртуальная деятельность, или грабеж разработчиков.

Моя цель показать, что несмотря на громкие названия, выставки и тому подобное, развитие беспилотных технологий сильно тормозится в виду эксплуатации небольших инженерных групп.

Вместо того чтобы формировать конструкторские коллективы и использовать их как полноценные единицы, сегодня царит разобщение и копеечная работа по отдельным направлениям. Сейчас получается тот, кто платит, тот и заказывает музыку. Это во всем мире так, но есть большая разница в оценке вклада.

Сегодня практически незаметны инженерные коллективы, реально участвующие в передовых разработках. В основном мы видим руководителей и менеджеров больших компаний, которые прицепившись к кормушке, практически берут на себя ведущие роли в разработках. И это бы всех устраивало, только есть одно «но». Если бы мы видели развитие программ, а не наоборот. Когда после «триумфа» и рассказов о планах на будущее проекты так и остаются без движения.

То есть, тихо, под шумок, все рассасывается, и нет реального развития. Всем спасибо, все свободны. До новых выставок, когда понадобится, чем-то удивить или хотя бы заполнить экспозиции.

В результате инженеры уезжают и в большинстве случаев получают за рубежом более чем достойные деньги. Потому что технологии больших дронов и дронов-камикадзе - это перспектива доминирования на поле боя независимо от региона применения. Азия, Европа, или Африка. И противник, имея превосходство в технике и в стандартных средствах вооружения (артиллерия и танки), должен будет считаться с появлением на поле боя роботов.

Новые системы защиты и дублирования систем позволят дронам быть минимально подверженным системам РЭБ. Причем «новые» виды беспилотников в перспективе скоро начнут участвовать в боевых действиях. Это вездеходные скоростные колесные дроны-«неваляшки», они могут многократно переворачиваться и нести приличный вес. Система стабилизации позволит камере все время находится в правильном положении для управления.

Конечно, очень хотелось бы работать не в холостую. Но для этого контроль должен быть реально на государстве, а не на фондах, которые готовы ради прибыли плюнуть на все.

В России пока еще достаточно конструкторов, готовых работать на государство. Но с каждым днем становится все больше дельцов, которые готовы пудрить глаза китайскими игрушками. А специалистов, способных это разглядеть, не так уж и много.