Как это - жить по-кемеровски? Чем отличается столица Кузбасса
За последние сто лет население Кемерова увеличилось больше, чем в 10 раз. Из села Щеглово Томской губернии, где было 200 дворов, вырос большой и современный город с множеством улиц и микрорайонов. Но не потеряли ли мы за стремительным ростом чего-то важного? Осознаём ли мы свою особенность? В этом разбирался корреспондент «АиФ в Кузбассе».
Поднятая целина
Далеко не вся кемеровская молодежь понимает, в каком промышленном городе живет. Мы привыкли к углю, полосатым бело-красным трубам, по которым можно определять розу ветров, и частому режиму «черного неба», но уже не помним, что за всем этим было.
А ведь ровно сто лет назад в Щегловске возникла первая в мире интернациональная промышленная колония - Автономная индустриальная колония «Кузбасс» (АИК). В наше «грязное, неблагоустроенное и медленно растущее село» (по воспоминаниям старожилов) приехали 600 человек из 30 стран мира со своими семьями. Приехали по зову Ленина, чтобы развивать промышленность, которую мы бы после экономического кризиса не смогли «поднять» сами.
За 4 года колонисты построили и восстановили шахты и достроили «Кокс», впервые в мире введя коксовые печи (они превращают уголь в топливо для выплавки чугуна и т.д.) в суровом сибирском климате. Новая промышленность дала мощнейший толчок для развития Щегловска, и уже через 10 лет город переименовали в Кемерово - по названию Кемеровского рудника.
Чтобы рассмотреть и показать нашу уникальность всем остальным жителям, кузбасский оператор связи «GoodLine» в апреле запустил проект «Идентичный Кемерово». В ходе первого этапа он собрал более двух тысяч анкет от 4 фокус-групп (школьники, старожилы-ветераны, культурные деятели и общественники). Опрошенным пришлось отвечать на сложные вопросы и самим, возможно, впервые задаваться некоторыми. Например, какие чисто кемеровские поговорки мы знаем? А в конце мая прошел двухдневный семинар-встреча, куда пригласил известного российского урбаниста Святослава Мурунова, представителей администрации и всех неравнодушных городских активистов, которые тоже хотят понять нашу идентичность и улучшить столицу Кузбасса.
Ломать не строить
Гендиректор «Goodline» Роман Жаровонков справедливо заметил, что приезжие относятся к Кемерову лучше, чем живущие в нем. По его мнению, нам нужен фундаментальный концепт, что-то общее, что отличает нас от всех остальных. Благодаря этому мы сможем творить модель идентичности, стимулировать кемеровскую экономику и придать городу культурный «лоск».
В первый день около 200 человек, поделившись на группы, пытались найти тот самый концепт и вспоминали особенности Кемерова и кемеровчан. Концепт искали через модель смыслов, раскрывающую наш ландшафт, характер деятельности и опыт. Спустя пять часов обсуждений поняли: наш изначально разноуровневый природный ландшафт иностранные архитекторы искусственно превратили в «город-сад», когда почти с любой улицы в центре можно прийти к Томи. По характеру деятельности кемеровчане видят себя суровыми, но эмпатичными, честными, всегда готовыми помочь и «причинить добро» людьми, которые хотят сразу «копать» и делать, а не выяснять, что вообще и зачем нужно делать. Тяжелый шахтерский труд сформировал в нас коллективное чувство справедливости и энергосберегательности. А наш опыт уникален своим стремительным ростом и умением сплотиться. Мы поняли: чтобы создавать что-то кемеровское, нам нужно использовать все наши «старые» сильные стороны и развивать что-то новое (креативную индустрию, культуру, архитектуру и т.д.).
Святослав Мурунов предположил, что одной из кемеровских проблем является сложная творческая самореализация – власть не особенно поддерживает индивидуальные инициативы. Еще в прошлом мы передавали свой опыт через семью из поколения в поколение, но этот «деревенский» метод уже изжил себя, а новому мы пока не научились.
А что если у нас до сих пор нет этой развитой идентичности в сознании и потому, что нет знания прошлого и гордости за него? Простой пример: среди сотен старинных деревянных домов с начала образования города в Кемерове остался один - дом партизан Губкиных на ул. Шестакова, 60. Ему повезло стать памятником архитектуры и продолжать жить своей казенной (в нем располагается «Кемеровский областной учебно-методический центр культуры»), но жизнью. Глядя на него, мы можем хоть немного представить, что когда-то по всему центру и проспекту Советскому (раньше улица Никольская) стояли деревянные домики, а на большом лугу, где сейчас площадь Пушкина, молодежь собиралась веселиться. Представить и понять, что Кемерово успел получить свои уникальные характеристики.
И сад зацветёт
Но что конкретно нужно делать? Это обсуждали на второй день семинара и решали, как через малые архитектурные формы, события или общественные пространства показать нашу кемеровскую отличительность.
Люди в группах думали, как провести городской фестиваль по-кемеровски, облагородить Кировскую набережную, оформить вход в Сосновый бор, отремонтировать лестницу, ведущую к бору и т.д. На фестивале, например, предлагали устроить «Киндерлэнд» по-взрослому (попробовать себя в разных профессиях), отдать молодёжи заброшенный завод, организовать фотозоны, провести на улице музыкальный квартирник или кино-ночь.
Сосновый бор, кусок уникального реликтового леса в центре города, участники встречи единогласно предлагали сохранять нетронутым и не превращать его в парк. На входе кемеровчан может приветствовать арка из скреплённых коряг, а внутри - дорожки из деревьев и булыжников. Никаких типичных лавочек, мангалов и шашлыков. Для контроля за ситуацией активисты даже придумали посадить на входе сурового сторожа, который будет раздавать штрафы за брошенный мусор или разведённый костёр.
Разных идей было много. Выяснилось, что люди могут предложить что-то действительно самобытное, если правильно определить задание и помочь с его выполнением.
Сейчас организаторы фестиваля решили остановиться на двух объектах и воплотить идентичность Кемерова в них - основной вход в Сосновый бор и витая лестница, ведущая к нему с реки. Группа горожан разных специальностей работает над проектом, и если он получится по-настоящему кемеровским, его будут реализовывать. К работе над техзаданием приглашают всех желающих.
В журнале «Сибирские огни» в 1926 году писали: «На берегу Томи отгорожен забором огромный пустырь. Приезжему кажется, что за этим забором скрывается постройка. Подойдя поближе, приезжий видит вывеску «Городской сад». Приезжий дивится: деревьев в саду не более 16, они рассажены вперемешку с фонарными столбами. Пыли в саду больше, чем тени. Но щегловцы, по-видимому, большие оптимисты. В летнее время они любят гулять по воображаемому саду, среди аллей, образованных фонарными столбами. Щегловцы знают, что одновременно с индустриальным расцветом Сибири зацветёт условный сад...»
Кто знает, возможно, поиск идентичности и попытка переложить ее в практическую плоскость, - тоже условный сад, который когда-нибудь зацветёт.