Зайнап Фархутдинова: «Мы же девчонки деревенские. Какой уж там райдер?»
«Пластических операций не делала»
– Зайнап апа, такое ощущение, что вы с каждым годом становитесь только моложе. Есть какой-то секрет?
– Это оттого, что состояние души не хочет изменяться. Скажи, ну кому хочется стареть, терять красоту? Никто не хочет меняться душой. Моя мама покойная говорила: «Прожила восемьдесят лет. Будто даже восьми месяцев не жила, душа все еще чего-то ждет, не меняется».
– Значит, когда сердце молодое, и выглядишь молодо?
– Конечно. Бывают моменты грусти, переживаний. Стараешься пройти через это. У нас ведь и религия учит – не показывай свое плохое настроение, не плачь громко. Даже в такие трудные времена стараешься улыбаться. Человек должен пройти через то, что ему суждено. Тебе не хочется расстраивать окружающих. Если у человека настроение хорошее – не нужно его портить своей грустью.
– Кто-то считает, что ваша молодость – это результат пластических операций.
– Пластических операций не делала. Ну где у меня может быть операция? Все у меня на месте. С врачами консультировалась. Наверное, пока рановато. Но, возможно, людям медийным – артистам, ведущим телевидения и так далее – после шестидесяти и нужно делать. Но я сама против пластики. Во-первых, я боюсь. Это не такая уж и легкая операция. Если кто-то решился, то пусть Аллах поможет – это смелый поступок.
«С Зуфаром свела музыка»
– Зайнап апа, много лет назад вы приехали в Казань поступать на медицинский, а поступили в институт культуры. Как так получилось?
– Я и сама удивляюсь. Это судьба. Значит, судьба так решила, а я по этому пути последовала. Думаю, даже отучившись в другой области – медицина, строительство, архитектура, – я бы все равно пришла на сцену. Творчество меня привлекало. Я хотела петь. Говорила себе: «Я же могу красиво спеть эту песню». Видимо, душа у меня сотворена такой.
«С Зуфаром мы вместе учились в «кульке», на отделении хора»
Фото: © «Татар-информ»
– И благодаря творчеству вы встретили свою вторую половину…
– Да. С Зуфаром (Зуфар Билалов – певец, народный артист РТ, – прим Т-и) мы вместе учились в «кульке», на отделении хора. Познакомились, вместе ходили в ансамбль «Иделкәем». Вечера наши проходили очень весело. Наша молодость прошла в увлеченности музыкой.
– В начале вашей карьеры вы радовали зрителя совместным исполнением песен. Сейчас ваши дуэты совсем стали редкие, есть ощущение, что Зуфар абый перешел немного на задний план. С чем это связано?
– Он отошел от этого: сцена, гастроли, – пока не хочет. Сказал мне: «Если хочешь, занимайся, пробуй». Он же знает, что я не могу без песни.
– На сцену он совсем не хочет?
– Когда приглашают, он выступает, мы с ним исполняем наши дуэты. Он же певец, все равно в душе у него в первую очередь песня. Если не на сцене, то дома он берет баян и, сам себе аккомпанируя, поет. Вот своим пением он и влюбил меня в себя. Когда мы были студентами, заходил к нам с баяном и пел «Ал Зәйнәбем».
Если Зуфар пока не хочет петь, это его решение. Значит, хочет заниматься чем-то другим. Наши дуэты не прекратятся, я думаю. Появляются красивые, интересные композиции, и мы их исполняем. Последняя из таких – «Сөю җыры». Она неожиданно появилась в нашем репертуаре.
О хейтерах
– Кто-то считает, что у вас не очень хороший вкус, – это они о ваших сценических нарядах.
– Вкусы у людей разные. Кому-то нравится синий цвет, кому-то желтый, а кому-то красный. Конечно, важно иметь свой стиль, никого не повторяющий. Если так говорят – ну что поделаешь. Невозможно нравиться абсолютно всем.
«Поскольку я всегда пою вживую, я двигаюсь на сцене так, как мне удобно»
Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»
– Кто-то даже пишет: «Поменяйте стилиста».
– Может быть. Но надо понимать, что у человека могут быть известные только ему недостатки в фигуре и он хотел бы их скрыть. Наряд подбирается с учетом таких особенностей.
– Вам нравятся образы, которые для вас создает стилист?
– Я никогда не бываю довольна тем, что приносят стилисты. Я эти наряды меняю. И в вопросе материала так же. Для меня важно, чтобы нравилось именно мне. Вот такая я упрямая. Что бы ни говорили, одеваюсь как мне нравится, пусть не обижаются.
– Кому-то не нравится, как вы двигаетесь на сцене. Номера ставите с хореографом?
– Нет. Я сама могу кому угодно поставить танец. Всегда любила танцевать. И восприятие танца у меня свое. Если бы я была танцовщицей, была бы в коллективе, возможно, танцевала бы то, что ставит хореограф. Такие выступления были. Например, на юбилее танцевала со своей хореографической группой.
Но поскольку я всегда пою вживую, я двигаюсь на сцене так, как мне удобно. Раньше вообще певцы просто пели, танцев на сцене не было. А сейчас времена меняются. Например, появилась фонограмма. Включаешь – и можешь энергично танцевать.
– Значит, если голос артиста звучит идеально ровно и при этом он на сцене совершает чуть ли не акробатические номера – это верный признак того, что он выступает под фонограмму?
– Даже без акробатических номеров, если артист просто даже танцует, значит, у него фонограмма. Конечно, можно одновременно петь и танцевать. Но хорошего исполнения не выйдет. Как ни старайся, в танце свой голос невозможно полностью контролировать. Другое дело, если это шоу и музыка очень громкая, все танцуют, тогда всякие погрешности исполнения проходят незаметно.
Чем задела Ильсия Бадретдинова коллегу по цеху?
– Однажды вы написали немного обиженный пост по поводу поступка Ильсии Бадретдиновой. Что произошло?
– Мне прислали видео с ее концерта. И я не поняла, почему она со сцены говорит о вещах, которые происходят за кулисами.
Про Ильсию Бадретдинову (на фото): «Пусть скажет спасибо, что впустили к людям, которые и по статусу, и по возрасту, опыту, заслугам старше ее»
Фото: © Абдул Фархан / «Татар-информ»
– Что она сказала?
– В гримерке обычно ходишь в удобных тапочках, это нормально. Во-первых, пусть скажет спасибо, что впустили к людям, которые и по статусу, и по возрасту, опыту, заслугам старше ее. Что за манера высматривать, кто в чем там ходит. Одежда старая или тапочки на ногах – какое ей дело. Не имеет она права выходить перед зрителем и говорить: «Даже такие великие артисты ходят в тапках».
Может быть, на тот момент у нее не было настроения. Но в зале разная публика. Некрасиво, когда зритель слышит о любимом артисте то, что он и не хотел бы слышать. Великий, не великий… Почему она говорит «вот наши великие артисты». В неуважительном тоне. Если ты действительно говоришь о величии, скажи что-то другое, а не о тапочках.
В наше время такого не было. С какими только великими артистами мы не работали. Ильгам абый (Шакиров), Альфия апа (Авзалова), Тагир Якупов, Габдулла Рахимкулов... Так хорошо проходили гастроли. Мы просто восхищались ими. Вмешиваться в чужие дела, опускаться до каких-то бытовых вещей – этого не было.
– Вы общаетесь с Ильсией?
– Общаемся. Она тогда мне звонила, но времени у меня не было. На концертах встречаемся. В одной гримерке. Все хорошо, не конфликтуем.
«Приходилось сочинять текст песни на ходу»
– Можете вспомнить какой-то забавный случай на сцене?
– Они бывают. Как-то одну песню мы сделали в двух тональностях. Оказалось, что поставила ту, которая повыше. Вышла, пою… В середине песни думаю: «Это же не моя тональность». Что делать… Пришлось допеть. Приходилось буквально выкрикивать звуки, чтобы дотянуться до нужных нот. Вышло не особо красиво. Но люди ничего не сказали, хорошо аплодировали.
«Артист должен уметь выходить из разных ситуаций. Если это понимаешь, значит, ты настоящий человек сцены»
Фото: © Рамиль Гали / «Татар-информ»
– Они, наверное, не заметили.
– Может быть. А может, кто-то и заметил, и удивился: «Что это с Зайнап?» Они же не видят, не понимают, что Зайнап сама просто в шоке…
Много было случаев, когда слова забывала и приходилось прямо на месте придумывать новые слова. Останавливаться нельзя. Хотя наверняка и останавливалась. Осознаешь, что поешь не то, и начинаешь заново. Конечно, сначала жалеешь о таких случаях, а потом привыкаешь. Артист должен уметь выходить из разных ситуаций. Если это понимаешь, значит, ты настоящий человек сцены.
«В райдере нет ни коньяка, ни виски»
– Зайнап апа, у вас есть райдер? Вы требуете от приглашающей стороны соблюдения каких-то ваших условий?
– Райдер в татарской эстраде появился намного позже. Если меня перед концертами в Москве, Петербурге спрашивали, что подготовить к моему приезду, то я говорила, что мне нужно. Обычно это стакан чая с печеньем. Может быть, чай с молоком. Никогда не требовала ничего типа коньяка, виски и так далее.
«Хотелось бы прийти к зрителю, чтобы он видел, что я жива, работаю, и спросить у них, все ли у них хорошо»
Фото: © Рамиль Гали / «Татар-информ»
Я и не понимаю таких требований. Как поет Лилия Муллагалиева, мы же девчонки деревенские. Какой уж там райдер? Это сейчас только вошло в моду. А раньше – хорошо если в клубе из какой-нибудь дырки не дует. Даже воды не было руки помыть, а если есть, то ледяная.
Сейчас, слава Аллаху, клубы ремонтируют. Есть у меня желание поехать по этим селам, увидеть, как все теперь там стало, какие дома культуры после ремонта. Сейчас эстрадные артисты работают в очень хороших условиях. А наши покойные артисты, предыдущее поколение, чего только они не испытали. На сцене стоять в валенках – с нами такое тоже случалось. Доезжали до деревень на кузове трактора, санках… В каких только местах не ночевали, отдыхали… Куда уж тут райдер требовать.
Когда организаторы сами спрашивают, что подготовить, конечно, это приятно. Хорошее теплое отношение, внимание – приятно душе. В такие моменты чувствую, что у нашего Татарстана высокий авторитет.
– Зайнап, этот год у вас юбилейный. Могут ваши поклонники надеяться на концертный тур?
– Спасибо за этот вопрос. Подготовка идет, программа моя готова, песни собраны, только надо завершить их постановку. Некоторые хочу сделать с танцами. В какие города поедем – пока неизвестно.
Хотя день рождения у меня в августе, концерты думаю начать с сентября. Возможно, концерт сначала я запишу. Когда он выйдет, разойдется, начну ездить. Такие мысли тоже приходят. К сожалению, стабильности сейчас нет. В свое время с концертами много ездили по районам, деревням. Хотелось бы прийти к зрителю, чтобы он видел, что я жива, работаю, и спросить у них, все ли у них хорошо, увидеться еще раз с ними.
Адель Ахметзянов, intertat.tatar; перевод с татарского