На пляже утонул ребёнок, спасателя не было, скорая ехала 40 минут. Кто виноват? Мать
28 июня 2020 года, почти полтора года назад, на бывшем карьере в посёлке Янтарный Калининградской области утонул 8–летний мальчик Ваня. Там был пляж возле арендованной частником турбазы и огороженная буйками зона для купания детей. Мать Вани, Юлия Агаркова, приехала с Чукотки отдохнуть с тремя детьми: кроме погибшего восьмилетнего мальчика, с ней были трёхлетняя Вика и 13–летний Виктор. Какие–то секунды оказались роковыми для ребёнка: "Мой Ваня вообще никогда не купался, не любил. Он и плавать не умел. Тогда он играл с Викой. А потом неожиданно вдруг сказал: "Мама, я пойду купаться". Там в воде было место для детей огороженное. Я еще обрадовалась, думаю, наконец он решился. Я встала, сказала Вите посмотреть за Викой, пошла за Ваней. Отвернулась – а его уже не было", — рассказывала Юлия.
Оказалось, что в огороженном для детей пространстве был заметный перепад глубин — буквально от мелководья до уровня по шею, на расстоянии шага (вот вам и бывший карьер). Там мальчик и захлебнулся. Его быстро вытащили дайверы, Ване вызвали скорую (он был жив) — но скорая ехала сорок минут: "подстанция находится всего в пяти минутах езды, но по несчастливому стечению обстоятельств бригада тогда уехала на другой вызов, в соседний Балтийск – скорых, как и везде, здесь не хватает. К Ване врачи смогли добраться только через сорок минут. На подъезде к карьеру скорая застряла в пробке – местные власти решили ремонтировать дорогу в разгар сезона, обочины были забиты автомобилями отдыхающих. Врачи бросили машину и бежали к ребенку бегом". До приезда врачей мальчика пытались реанимировать дайверы. Но профессиональная помощь подоспела слишком поздно, и Ваня умер. "Как потом говорили медики, эти 40 минут – это было упущенное время. Воду из легких удалили, но нужно было сердце запустить, нужен был реанимационный автомобиль. И если бы скорая была, возможно, получилось бы", — рассказывал местный житель Евгений Завертанов.
Почему реанимировать пытались дайверы? Потому что спасателей на пляже не было.
В тот же день местный новостной портал написал: "Следственный комитет проверяет все обстоятельства произошедшего на бывшем карьере".
Как же разобрался СК? Итог приводят "Север. Реалии" (по ссылке — подробная статья о ситуации Юлии, я выбрала лишь суть): "В то время турбазу "Жемчужина" арендовал сын экс–главы округа Александра Блинова Денис Блинов. Он сообщил, что на тот момент турбаза не работала из–за пандемии. А пляжную инфраструктуру "устанавливал не он". Позднее было установлено, что меры по организации безопасного отдыха на озере должна была принять администрация пос. Янтарный. Пресс–служба регионального СК сообщила, что в адрес главы администрации внесено представление об устранении нарушений. Почему на оживленном пляже не было предпринято необходимых мер безопасности, сегодня ответить некому.
А Юлия Агаркова осталась единственной виновной в смерти сына. Сначала мать двоих оставшихся в живых детей (у младшей, Вики, порок сердца) признали потерпевшей, но потом вызвали на допрос, где она превратилась в обвиняемую и попала под подписку о невыезде из Калининградской области (напомню, дети на Чукотке). Муж Юлии погиб два года назад, дети с бабушкой. Юлия скитается, жила у местных жителей Завертановых: "Пустили по доброте душевной. Вот так и живу. Работу найти не могу. Без места жительства, прописки, с подпиской о невыезде. Я даже элементарно в поликлинику пойти не могу. Как я живу? Да вот сама себя спрашиваю как", – говорит Агаркова. "Сейчас она от нас уехала, пару недель назад. К каким–то знакомым, вроде бы тоже с Анадыря. В общем, скитается она. Говорит, жить так уже невозможно – залезла в кредит, денег нет, – дополняет Евгений Завертанов".
Мерой пресечения можно было выбрать залог, или вообще не избирать меру пресечения (это право, а не обязанность следствия), а взять от Юлии обязательство о явке, или выбрать мерой пресечения подписку об определённом поведении — без подписки о невыезде, или же избрать подписку о невыезде из Анадыря, где живут её дети, с обязыванием явиться к следователю и на суд. Теперь дело уже в суде, который отказал в изменении подсудности с передачей в суд по месту регистрации Юлии и нахождения её детей. Признание аппаратом Уполномоченного по правам ребёнка в РФ факта, что Агаркова хорошо исполняет материнские обязанности, а дети ухожены и скучают по матери, не помогло. Не помогла и резолюция детского омбудсмена Калининградской области Ирины Ткаченко: "В соответствии с статьей 54 Семейного кодекса РФ ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, право на заботу со стороны родителей, право на совместное с ними проживание. Полагаю, что избранная в отношении вас мера пресечения противоречит положениям Семейного кодекса и не соответствует принципам гуманности".
Следователь прямо говорил Юлии: "Признаешь вину — поедешь к детям". Давление на обвиняемую? Нет, не слышали. Причём Агаркову обвиняют даже не по статье 125 УК РФ — оставление в опасности, а прямо–таки по статье 109 УК РФ — причинение смерти по неосторожности. Обвинение гласит, что Юлия "пренебрегла элементарными пpaвилами безопасности, проявила небрежность", из–за чего Ваня погиб. Не из–за детской зоны в районе ямы в дне, не из–за отсутствия спасателя, не из–за потерянных для спасения ребёнка 40 минут до прибытия скорой. Исключительно по вине родителя. Сколько мать сама за эти месяцы себя проклинала и рвала сердце за "проявленную небрежность" — даже представить не могу. Но, видимо, справедливость восторжествует лишь тогда, когда она получит свои "до двух лет лишения свободы", потому что всё равно никого другого за случившееся наказать невозможно.
На КДПВ (коллаж): Юлия Агаркова и её погибший сын Ваня.
Написала # ???? ???? ???? # zapovednik_slonov на politota.d3.ru / комментировать