«Он предложил дружить в тайном штабе»: несостоявшаяся жертва Иркутского монстра рассказала, как избежала страшной смерти
Василия Кулика считают одним из самых кровавых серийных убийц в советской истории. Он был очень интеллигентным с виду, но люто ненавидел людей.
Некоторые считают, что в советские времена не было такой преступности — и таких извращенных преступников, как сейчас, но это не так. Можно спросить хотя бы у жительницы Иркутска Варвары Поляковой (имя изменено), которая 40 лет назад, еще школьницей, едва не стала жертвой Иркутского монстра — маньяка Василия Кулика, одного из самых кровавых серийных убийц в советской истории.
Этот человек, работавший фельдшером скорой помощи, убил 13 женщин и детей, причем младшей из его жертв не исполнилось и трех лет. Своей интеллигентной внешностью и статусом медика Кулик пользовался, чтобы входить в доверие к людям, а изворотливым умом — чтобы почти два года оставаться на свободе, продолжая совершать преступления и не попадаясь при этом милиции.
На допросах Кулик признался, что ненавидел людей, но у него было много друзей, и некоторые считали его душой компании
Схема у Иркутского монстра была стандартная: он прямо на улице присматривал себе жертву — мальчика или девочку, — подходил и приглашал «пойти поиграть» или обещал угостить чем-то вкусным и под этим предлогом уводил со двора.
Убийства Кулик совершал в местах, где заранее провел рекогносцировку. Это, как правило, были заброшенные здания или подвалы. Там маньяк насиловал жертву, издевался над ней, а потом душил. Несколько человек были убиты им неподалеку от здания иркутской городской прокуратуры.
Улица Тимирязева в Иркутске, вдоль которой Кулик чаще всего «охотился»
К пенсионеркам Иркутский монстр подбирался еще проще. Будучи фельдшером на скорой, он выбирал себе жертв во время вызовов. Одна из женщин и вовсе сама позвала маньяка к себе домой — увидела на улице и вспомнила, что незадолго до этого он был у нее по вызову из-за повышенного давления. Ей показалось отличной идеей пригласить доктора в гости и как следует расспросить о таблетках и лечении. Оказавшись в квартире у доверчивой пенсионерки, Кулик понял, что она живет одна, ввел ей «коктейль» из снотворного по собственному рецепту, выдав его за лекарство, а потом изнасиловал жертву и задушил.
И, наоборот, была среди его потенциальных жертв такая, которая сумела избежать расправы. Варвара Полякова могла стать первой, кого убил Иркутский монстр, — но не стала. Зимой 1980 года Кулик заметил ее во дворе, катающейся с горки. Девочке было тогда девять лет. Он подошел и задал, казалось бы, обычный вопрос: «А ты знаешь, где тут общежитие?»
Варя ответила, и мужчина удалился. Но вскоре он вернулся и предложил ей дружить. Конечно, для школьницы такое предложение звучало интересно, а сам «друг» не выглядел опасным.
«Он не казался мне взрослым дядей. Был солидным, степенным, не спеша говорил и двигался. Как вежливая девочка, я отвечала на все его вопросы. Он просил не говорить родителям, что у нас будет тайная дружба. А дружить хотел в «штабе» в «тайном месте», — вспоминает женщина, которой сейчас уже за 50.
Варя показала Кулику все «тайные места», которые они с подружками отыскали во дворе, — удобная развилка ветвей на дереве, укромный уголок на крыше под соседскими окнами. Но ни один из этих «тайников» мужчине не приглянулся. Он сказал, что сам найдет подходящее место, а пока ищет, предложил переписываться, оставляя тайные послания в дупле дерева, как Дубровский.
Интеллигентная внешность и некрупное телосложение создавали у людей впечатление, что Кулик не опасен
Девочка увлеклась этой игрой, которая, как ей казалось, не сулила ничего опасного. Она находила записки, читала и оставляла взамен свои собственные, а матери об этом не рассказывала, выполняя просьбу своего «друга».
Несколько недель спустя Кулик нашел Варю во дворе и сказал, что нашел для них «штаб». Школьница отправилась за ним — на чердак дома на перекрестке улиц Сухэ-Батора и Свердлова. Страшное предчувствие, как озарение, накрыло девочку, когда они поднимались по лестнице.
«Он все время что-то говорил, мол, как отлично мы там устроимся и будем играть. И в какой-то момент я просто повернулась и побежала вниз, во двор. Помню, было стыдно, что невежливо поступила. Он побежал за мной, звал, но я сказала, что не хочу идти, и он не стал настаивать», — вспоминает она.
Кулик на следственном эксперименте в одном из подвалов, где насиловал и убивал детей
Варвара признается, что не осознала угрожающую ей опасность, а просто испытала какой-то острый дискомфорт. Возможно, ее напугала тишина, царившая в подъезде: все были на работе, и казалось, что вокруг нет больше никого, кроме них двоих. А может быть, в голосе Кулика, который явно заговаривал ей зубы, появились какие-то странные интонации. «Струсила», — говорит она, даже сейчас настаивая на том, что Кулик внешне не выглядел человеком, который может представлять угрозу. «Он был очень милым, вежливым и чуть насмешливым», — описывает женщина Иркутского монстра.
Вскоре о тайном «друге» своей дочери узнала мать Вари — из поздравительной открытки, которую он положил им в почтовый ящик к 8 марта. Варя нашла ее и отнесла маме, а та, поняв, в чем дело, попросила о помощи соседа. Несколько дней они караулили во дворе, пока девочка там играла, и ждали, пока подойдет Кулик — но он так и не появился.
Тогда мать отвела Варю в милицию, где ей пришлось рассказать все, что она знает о «дяденьке». Но описание вышло расплывчатым — больше на эмоциях, чем по конкретике, а имени своего «друга» девочка не знала, поэтому ее показания вряд ли могли что-то дать.
Последняя прижизненная съемка Кулика, сделанная перед смертной казнью
Милиционеры сразу предупредили, что найти человека по такой «ориентировке» невозможно. Поскольку ни об одном преступлении Кулика до этого не было известно (а он их, похоже, до этого и не совершал), стражи порядка не проявили особой бдительности — сочли мужчину «психом каким-то» и успокоились.
На связь с Варей Иркутский монстр больше так и не выходил, и во дворе она его не видела. А о том, что ее «другом» был кровавый серийный убийца-маньяк, Полякова узнала лишь много лет спустя, когда была уже взрослой и прочла о нем в газетах. Теперь она уверена, что тогда, в детстве, ее спас ангел-хранитель.