Даже на пике НЭПа, в период исключительно усердного заигрывания большевиков с крестьянством, значительная часть кулачества сохраняла враждебность по отношению к советской власти и ее сторонникам.

Так, в 1927 г. в донесении агента ОГПУ из с. Громы Братского района Иркутского округа приводились следующие высказывания крестьян: «Если будет война, прежде всего перебьем коммунистов и комсомольцев на местах, а потом и дальше»; «скорей бы Англия начала, а мы поможем» и т. п. В 1925 г. с. Казанцево Каменского уезда Новониколаевской губернии группа кулацкой молодежи напала на делегатское собрание, разогнала собравшихся женщин, а нескольких делегаток изнасиловали «привязав к кресту» (Исаев В.И. Военизация молодежи и молодежный экстремизм в Сибири. 1920-е — начало 1930-х гг.)

Докладная записка Секретного и Информационного отделов ОГПУ от 17 января 1925 г. свидетельствует:

Костромская губ. 15 января. В Сидоровской вол. кулаки говорили организованному здесь пионерскому отряду, что скоро будет война и пионеры будут перевешаны вместе с коммунистами. Рост отряда из-за этого прекратился.

Енисейская губ. По агитации местного попа Гордеева из организовавшегося пионерского отряда при АчРИКе в 30 человек выписалось 20 человек. Поп говорил, «что при перевороте все пионеры будут расстреляны».

Омская губ. В дер. Лежанке Омского у. во время демонстрации пионеров, устроенной местным учителем в октябрьские праздники, кулаки угрожали «вилами поколоть красных выродков». Один из кулаков 26 ноября бросил пионера в костер, разложенный на улице. Мальчика едва спасли.

(«Совершенно секретно»: Лубянка Сталину о положении в стране, 1922-1934 гг.)

Как видите, даже задолго до начала «Великого перелома» кулаки мечтали об оккупации нашего Отечества его врагами. В Великую Отечественную люди с кулацкой психологией становились полицаями.

Здесь уместно поставить один интересный исторический вопрос – почему менялся уровень патриотизма русских крестьян? В 1812 году крестьяне вроде бы как проявили чудеса любви к Отечеству и дали решительный отпор европейской орде, состоявшей из «двунадесяти языков». В Гражданскую же войну ситуация оказалась иной – очень многие из крестьян (хотя и далеко не все) «верой и правдой» пошли в услужение тем же самым «двунадесяти языкам», попиравшим нашу Родину.

Аналогичные умонастроения, как мы видим, сложились в кулацкой среде и после Гражданской войны.

Вот в какой обстановке строился СССР.