Астраханские власти отказали ветерану боевых действий в земле под строительство
Мне реально вынесли мозг с тем, что ветеранов у нас любят, холят и лелеят, на руках носят, ути-пути и сладкая вата, вот это всё. Увы и ах, я – ветеран. В Чечню прибыл в середине мая 2003 года, вернулся в Астрахань прямой дорогой оттуда – в конце октября 2004 года. Теперь следите за руками: до конца апреля 2004 года в Астраханской области выдавали землю ветеранам боевых действий под строительство дома или дачи. Землю давали до конца апреля, как раз в тот момент мы были примерно над облаками в высокогорье. А я вернулся в октябре.
Теперь я прихожу за землей в городской комитет имущественных отношений. Там мне сказали, что с радостью напишут отказ на выдачу земли хоть на строительство дачи, хоть на строительство дома. На мой справедливый молчаливый вопрос выражением лица, женщина ответила: «Вы опоздали. Заявление носило явочный характер». Я ей махнул рукой молча, мол, делайте свою работу. И спустя какое-то время получил постановление о том, что землю мне не дадут, поскольку я опоздал и вовремя не явился ЛИЧНО (там было подчеркнуто это слово) с соответствующим заявлением.
Я написал: уважаемые, так если бы я поехал к вам писать заявление ЛИЧНО в тот самый момент, то получился бы нонсенс: войска Российской Федерации фактически оккупируют Астрахань. Оккупируют и не иначе, поскольку тут было бы все в технике и людях. Меня бы не отпустил командир роты, а его бы не отпустил комбат, а того – комполка. Дальше за нами бы двинула вся 42 дивизия, ну а за ней вся Объединенная группировка войск. А уже за группировкой двинулась бы наша 58 Армия, а за ней – СКВО. Благо Каспийской флотилии двигаться никуда не нужно было бы – она на тот момент была здесь.
На мой выпад не ответили. В итоге мне не дали землю за войну потому что я был на войне. Так всем космонавтам, морякам, подводникам, географам и прочим можно вообще не платить зарплату. Приходит космонавт в кассу за зарплатой за январь, а ему и говорят «Так июль месяц на дворе, милок, надо было приходить вовремя!». «Так я в космосе был!». «Ну вот в космосе зарплату и получай».
Вообще за кого я воевал? За тикток, видимо. Ну вот под мирным небом над головой все смотрят на тикток и это хорошо, лишь бы не шли в тот ад. Куда пошёл я. Я проклял всё. Меня не то, что облили ушатом помоев, меня просто удивляли. И со временем я даже начал получать от этого удовольствие. Что мне советовали чиновники? О, и вот тут самое интересное. Меня спрашивали, не пробовал ли я жениться? Предлагали мигрировать в Израиль (оговорочка: пробовал – там скучно). Предлагали взять дальневосточный гектар. Говорили, что хватит валять дурака и просто забить и забыть. Говорили, ну зачем вам эта земля, вы же давно живете в Москве? И всё это с такими выражениями лиц, с такими интонациями, что Станиславский не то что бы сказал «верю!», да он бы аплодировал стоя. Вообще у меня каждый раз ощущение, что я у чиновников спрашиваю не землю вообще, а их собственную землю, что-то личное, нечто сакральное. По местному законодательству мне должны были дать землю под дом именно в Астрахани. Но опять же мне много говорили, что земли в городе давно нет. И тут мне просто не смешно даже, а забавно. Земля в Астрахани кончилась. Всё, мы застроились, как Сингапур. Была земля и нет земли.
Из моих друзей детства в армию пошли единицы, а на войну попало нас двое. Меня потеряли из списков Министерства обороны и в армию меня отправили за деньги. В 2002 году, когда деньги платили за военные билеты, когда шла война, меня отправили в армию за деньги. Я мог порвать эту липовую повестку, которую мне вообще вручила мама, но я улыбнулся и ушёл. А потом было много всего интересного ТАМ. Потом меня эвакуировали в тяжелом состоянии в госпиталь Владикавказа. Там не взялись досматривать мою приближающуюся смерть и отправили в госпиталь Краснодара. И вот в этом госпитале я и понял, что «станция Щелковская, конечная. Поезд дальше не идёт. Просьба освободить вагоны». Однако же вспомнив мои любимые битвы, легионы там всякие и прочую лирику, я подумал, что глупо было ехать на войну, а подыхать в тыловом госпитале, ведь это форменное свинство. И я выжил.
Моя пенсия 3200 рублей с копейками. И какое же было моё удивление, что несколько больше, но с неё берут налоги остается 3200. То есть «возьми с полки пирожок, съешь и положи обратно» чистой воды. Но это не пенсия. Это монетизация льгот. А в сообщении написано, что это пенсия. А на заборе написано «стройка», а на самом деле там…
Яков Горбунов