"У нас точно все хорошо в Чечне?"
Чечня в России по сути существует как отдельный организм – со своими традициями, своей экономикой, в каких-то аспектах более далекая от России, чем любой другой субъект Федерации. Что это: поддержка региональной культуры или же мы просто не переболели последствиями чеченской войны?
Напомним, Францию потрясла трагедия, связанная с выходцем из России. Из Чечни. 18-летний Абдуллак Анзоров убил учителя Самуэля Пати. О существовании Пати юный чеченец узнал из видеороликов в Сети, который выложил отец ученицы, якобы оскорбленной демонстрацией карикатур на пророка Мухаммеда на уроке.
Бесспорно, нельзя ставить знак равенства между поступком Анзорова и всеми, например, мусульманами или всеми чеченцами. Но дикое, чудовищное варварство этого убийства заставляет в целом задуматься: а все ли хорошо у нас на Северном Кавказе, которые мы даже в России боимся лишний раз затронуть?
Отметим, кстати, что Анзорова поддержали в своих Instagram два российских бойца ММА. Чеченца. Зелим Имадаев назвал Анзорова «героем ислама». Альберт Дураев написал, что «во Франции свобода слова потеряла свое начало». Сейчас публикации удалены, а аккаунты закрыты. Ни в коем случае не уравнивая поступок Анзорова со всеми чеченцами, высказывания Имадаева и Дураева со всеми чеченцами, я повторю: у нас точно все хорошо в Чечне?
«Убийства чести»Возьмем только один из аспектов: женский вопрос. Например, по данным «Правовой инициативы», с 2012 по 2017 год на Северном Кавказе 33 россиянки погибли, став жертвами так называемого «убийства чести»: это когда жертву убивают близкие родственники, до которых дошли слухи об их «развратном поведении». 22 случая – в Дагестане, 9 – в Чечне, 2 – в Ингушетии. Нередок шантаж, которому подвергаются подозреваемые в «неподобающем поведении». В феврале 2020 года покончил с собой при задержании Иса Альметиров из Ингушетии, заподозренный в вымогательстве денег у женщин под угрозой распространения «порочащего видео» - и это не единичный случай. Когда Альметиров прыгнул в окно пятого этажа, в квартире в это время находились мужчина и женщина. После попадания оперативной съемки в Сеть женщина была убита своим братом на следующий день.
В январе 2020 года житель Дагестана был осужден на 9,5 лет за убийство сводной сестры. Он пояснил свои мотивы тем, что сестра не слушалась его, не хотела выходить замуж и уехала в Махачкалу. Все это – не нулевые годы, не десятые, все это – сегодняшний день. Статистики по убийствам чести на сегодняшний день нет. Тема эта считается табуированной, ее не обсуждают, и поэтому ее как бы и нет. Но на Северном Кавказе продолжают убивать женщин. Поэтому те из них, кто хочет свободной жизни, пытаются сбежать. Не всегда удачно.
- Меня вот что поразило: когда одна чеченская девушка писала другим: мол, девчонки! Только в России можно спастись, если туда бежать. Уборщицей если работать даже, можно снимать на двоих комнату и скромно есть! И быть свободной! - говорит Наталия Никифорова, генеральный директор Фонда помощи жертвам насилия «Птицы».
- Они так и говорят «в России»? – уточняю я.
- Так и говорят.
Россия для чеченских девушек, которые мечтают вырваться из фактического рабства - это другой мир. Мир, где реализуется выстраданная мечта: работать и быть свободной. И чтобы тебя не били.
У Никифоровой есть подопечные из Чечни и Дагестана, но рассказывать о них она отказывается. Даже без имен. Больше всего сбежавшие девушки боятся, что их найдут и вернут обратно насильно.
- Личный опыт, личный опыт... Это когда "Я уже два раза пыталась себя убить, но я слабая, не могу". Это "Я виновата, что не родилась мужчиной, здесь мне жизни не будет". Это "Мне бы только учиться, я смогу и работать тоже, а спать мне 4 часа хватает, честно". Это "Я виновата перед родителями, я плохая, что хочу другой жизни". И вишенкой - от родственников сбежавшей "Что, она теперь брюки носить будет? В этом счастье?!». Отсюда, с этой стороны вообще не понять. Это другой мир, совершенно. Я так поговорила с одной девочкой, например, а потом хожу и думаю: какая я счастливая, а. Живу где хочу, учусь на кого хочу. Поехать могу куда угодно, были б деньги. Работать, кстати, тоже могу. И меня нельзя бить вообще ни за что, и я это знаю. О-бал-деть, - говорит Никифорова.
- Но ведь де-юре женщины Северного Кавказа имеют право работать, водить машину, жить отдельно от семьи? – уточняю я.
- Де-юре и де-факто – разные вещи, - поясняет Наталия. – Во-первых, за непослушание могут побить свои же с молчаливого одобрения окружающих. Во-вторых, нет веры в защиту государства – вспомни дело Мадины Умаевой. В-третьих, тотальный контроль. Представь, ты пытаешься жить, как хочешь, но каждый твой шаг обсуждают родители, соседи, друзья. И они говорят тебе, что и как делать. Личная жизнь должна тщательно скрываться: до свадьбы нельзя. Кота нельзя. Комнату сними в другом районе. И все это люди, уважение к которым тебе прививали с детства.
Дело Мадины Умаевой – громкая история. Совсем недавняя, июнь 2020 года. В Гудермесе скончалась 23-хлетняя мать троих детей. Похоронили ее в ту же ночь, что вызвало много вопросов, появилась версия о том, что Умаева стала жертвой домашнего насилия. Некоторые утверждали, что на саване Умаевой были видны пятна крови, фельдшер скорой признался, что видел только лицо, руки и ноги. По словам соседей, перед смертью женщину ругал муж и его родители, из их дома в течение нескольких часов доносились крики Мадины. Уголовное дело, тем не менее, возбуждать отказались.
Чудовищные убийства – это не вопрос национальности. Это вопрос менталитета. К сожалению, нельзя не признать: Северном Кавказе кое-где до сих пор сохраняются атавистические элементы традиций, которым не место в современной России.
Убивать – не нормально.
«Лишь бы не было войны»«Убийства чести» вернулись в культуру Северного Кавказа после развала Советского Союза. Как Азербайджан с Арменией не воевали друг с другом в течение семидесяти лет Советской власти, так и чеченцы с дагестанцами не убивали девушек «неподобающего поведения». После двух чеченских войн, унесших чудовищное количество жизней, отношение Москвы к непокорному региону стало характеризоваться фразой «лишь бы не было войны». Отсюда и практически бесконтрольные вливания в бюджет республик, и крайне осторожное отношение к внутриреспубликанским делам.
Мир на беспокойном Кавказе – это хорошо. Однако пора идти дальше и интегрировать Северный Кавказ в современное российское общество.
Ну, чтобы там больше не говорили «в России» в противовес «дома». Это ненормально – когда жители региона РФ допускают такие оговорки.
Что касается баланса между сохранением уникальной культуры каждого из народов, населяющих РФ, и приоритетом русской культуры, лучше всего будет процитировать устав партии ЗА ПРАВДУ:
«Россия с первого дня существования формировалась как многонациональная цивилизация с громадным финно-угорским, тюркским, германо-романским и другими влияниями. Россия — семья нескольких сотен народов и народностей, каждый из которых внёс свой значимый и незаменимый вклад в становление страны и цивилизации. История и культура каждого из народов, населяющих Россию, — это драгоценное наследие, история и культура нашей большой страны, нашей многонациональной цивилизации. Особое значение в становлении российской цивилизации принадлежит, безусловно, русскому народу, который заложил фундамент всего нашего многонационального дома. Русский народ — организационная основа, а русская культура — цивилизационный стержень всего, что называется Россией. Исторический путь русского народа — это становление и развитие российской цивилизации. Без русского народа нет России и российской цивилизации».
Русская культура должна стать стержнем каждого из народов РФ и сплотить их, чтобы Россия не напоминала лоскутное одеяло, а стала единым целым.
Северный Кавказ – это Россия.
Чечня – это писатель Герман Садулаев, а не убийца Абдуллак Анзоров.
СССР 2.0 – это путь к прекращению бесконечных войн на постсоветском пространстве.