«Папа, который пел». Дочь Сергея Лазорина вспомнила, каким был ее отец вне сцены
Музыканта и основателя группы «The 9» Сергея Лазорина не стало 17 ноября. Для Барнаула он был больше, чем просто артист, его называли «папой» местного рока и человеком, который формировал вкус целого поколения. Но для своей старшей дочери Маргариты он навсегда остается не легендой и культовой личностью, а просто папой.
Все подробности - здесь
Теплый и немного хаотичный мир
Сергей Лазорин никогда не уступал музыке: несколько лет назад, после ампутации ноги он несмотря ни на что выходил в парк с концертами, пел, общался с прохожими и продолжал дарить людям эмоции.
«Я всегда смотрела на него с гордостью, но не как на звезду. У нас не было этого культа и фанатизма в семье. Он всегда на сцене. И всегда просто папа, который поет», — говорит она.
Для маленькой девочки рок-культура никогда не казалась чем-то экстраординарным. Маргарита выросла в среде музыкантов.
«Папа всегда таскал меня на свои концерты с собой. Я была знакома со всеми его коллегами и звездами 1980-х годов. Это было удивительное время, наполненное эмоциями и моим счастьем», - вспоминает Маргарита.
15 изображений
Именно поэтому длинные волосы, яркая одежда, люди, которые громко говорят и играют на гитарах — это и был ее мир, где музыка – воздух, которым дышат все.
«Этот мир был теплым, немного хаотичным, творческим, но удивительно цельным пространством, которое папа создавал вокруг нас. Частые гости, музыканты, песни и смех. Мы же всегда жили очень ярко и громко. Детство было очень счастливым. Отец с мамой могли просто включить музыку на всю громкость и танцевать. Музыка вообще играла постоянно в нашем доме», - вспоминает Маргарита.
Заботливый нарушитель правил
Дома Сергей не был суровым патриархом. Напротив, по словам Маргариты, Лазорин отличался особой мягкостью и потрясающим чувством юмора.
Он был большим ребенком. Возможно, именно в этом и заключался его дар. Он не ломал, не требовал, не форматировал, а просто создавал пространство, где можно дышать полной грудью.
«Папа не был взрослым в самом хорошем смысле этого слова. Он смотрел мультики, дурачился вместе с нами и разрешал маленькие шалости, от которых другой взрослый, наверное, возмутился бы. Но именно все эти детские черты в нем и создавали атмосферу, где мы были на одной волне», - рассказывает дочь Сергея.
Маргарита признается: она долго не понимала, что семьи могут быть другими.
«Я думала, неполная семья — это только когда кто-то умер. Развод? Скандалы? Я такого не видела. Отец и мама никогда не ругались в присутствии нас», - вспоминает она.
Сергей мог принести дочери мороженое, которого еще не было в продаже, или пачку чипсов неизвестного бренда, «добытую Бог-знает-где».
«Папа очень любил удивлять нас. Это все было так необычно, в целом, как и он сам. Он приносил всегда самые редкие сладости, дорогие американские игрушки, крутую фабричную одежду, виниловые пластинки. О видеокассетах с фильмами, которых еще не было в городе, я даже заикаться не буду. У нас было все», - говорит она.
Но при этом в семье существовали правила — простые, но абсолютно железные. И нарушать их было нельзя никому.
«Никаких татуировок на лице. Никаких вещей, которые нельзя потом скрыть. И никакого алкоголя и сигарет до 18 лет. Рок-сцена многим кажется местом грязи, запрещенных веществ и разврата, но это очень ошибочное суждение. Папа и все его коллеги - невероятно интеллигентные и начитанные люди», — говорит дочь Сергея.
Строгие запреты, вплетенные в дисциплину, вовсе не были проявлением тирании.
«Он настолько меня берег… Я всегда понимала: мои слезы — это то, что он не может видеть. Поэтому отец на меня не ругался. Вообще. Так было всегда. И даже когда я выросла, рядом с ним всегда хотелось заплакать, как будто само тело помнит – рядом папа, а я опять маленькая», - вспоминает Маргарита.
Однажды в школе она случайно напилась. Перепутала стаканы и выпила чужой коктейль. И именно отец принес ее домой, пьяную и испуганную, буквально на руках.
«Наутро он не ругал. Только минералку принес. Мама ворчала, а он нет. Ведь самое главное, что я живая и все закончилось благополучно. И даже в такой ситуации он заботился обо мне. Любовь отца выражалась не в словах, а в поступках», - вспоминает Маргарита.
Разрушители системы
У Сергея еще есть сын Саша. И если Маргарита чувствительная и мягкая копия отца, то брат унаследовал другую его сторону: резкую и своенравную.
«Отец был разрушителем системы. Саша такой же, та же тяга к музыке, великолепный слух и свободолюбивый характер. Ему надо все разбирать-собирать, вечно бежать куда-то. Если меня можно было посадить играть в карты с коллегами папы, то с Сашей такого не получалось, в рамки его не загнать. Он технарь. Упертый, дотошный, такой же, как отец», - говорит Маргарита.
Лазорин никогда не получал музыкального образования. Он был самоучкой. Но музыка стала его языком и способом существования.
Он слушал Beatles, Deep Purple, Aerosmith, GunsN’Roses, рос на этой музыке и ей же измерял качество любой другой.
«Папа всегда хотел сломать систему. Он пел про то, что неправильно, что нечестно, что нужно менять. Это был его дух и его время», — объясняет дочь музыканта.
И правда. В раннем репертуаре легенды местного рока преобладает едкая сатира, высмеивающая чиновников, советские реалии и бесконечную бумажную волокиту.
Сергей научил дочь слышать качество звука и распознавать музыкальные ошибки. И, конечно, он учил ее быть настоящей: злиться, спорить и всегда показывать свои искренние эмоции.
Однажды сломал ее кассету группы «Сектор Газа», потому что Маргарита включила ее слишком громко. «Ну и все - два характера столкнулись. Мы всегда ругались очень эпично. А мама сидела рядом и смиренно ждала, когда мы успокоимся», — смеется Маргарита.
Быть не такими как все
Стиль Сергея всегда отличался особым эпатажем. Еще в 1980-е годы он появлялся в экстравагантной одежде и всегда резко выделялся на фоне окружающих. Но даже в этом выборе звучал протест: Лазорин страстно отстаивал свою индивидуальность и выражал свободную натуру через внешний облик, назло всем, кто пытался его осуждать.
В те годы даже длинные волосы могли вызвать бурю негодования.
«Папа действительно отстоял свое право выглядеть так, как хотел, - говорит Маргарита. – Тогда было не простое время. Бывали ситуации, когда его внешний вид становился причиной для конфликтов, но он всегда отвечал за свое решение быть собой».
Именно поэтому Лазорин воспитывал детей, уважая их индивидуальность. Он не пытался никого сравнивать и не вмешивался в детские ссоры брата и сестры.
Его роль была другой: удивлять своих детей и показывать, что этот мир шире, чем ближайший двор. Свобода — конечно, главное, что Сергей передал детям. Он позволял им быть любыми: странными, яркими, буйными и самое главное – не такими как все.
Но независимость для него всегда была связана и с ответственностью.
«Хочешь зеленые волосы — крась. Главное умей потом отвечать за свои решения», — говорил он.
Когда Маргарита в 14 лет выбрила виски, Сергей только по-доброму усмехнулся.
«Он сказал мне: твоя жизнь, доча, - твои проблемы. Держи удар и умей постоять за себя», - вспоминает она.
Он разрешал дочери ошибаться, выглядеть необычно и всегда давал возможность оставаться ребенком.
«Я, как и отец, отстояла свое право выглядеть так, как хочу. Я занимаю управляющую должность, но смотрите - у меня зеленые волосы. Вопреки всем стереотипам», - смеется Маргарита.
Первый день рождения без него
На прощании в Барнауле Маргарита была одна. Брат не смог приехать. И глядя на отца в последний раз, она понимала: впереди ее первый день рождения без него. Их общий. Папина «маленькая принцесса» тоже родилась 23 марта:
«Я не знаю, как отмечать. Не представляю. Новый год - ладно. Но день рождения… Он же был моим подарком, а я его. Теперь это слишком больно».
И все же у нее осталось одно важное осознание.
«Я знаю, что пока отца помнят, он жив. Пока звучат его песни, он рядом. Он ведь никогда до конца не становился взрослым, а значит навсегда останется живым», - завершает Маргарита Лазорина.