Друг познается в воде

Свой подводный стаж он измеряет не в спусках, а в часах. На счету Вадима – 5800 часов под водой, максимальная глубина – 180 м. Попал он в эту отрасль из Военно-морского флота, а именно – из Севастопольской водолазной школы в 1985 году. Срочную службу проходил водолазом-глубоководником на спасательном судне в Северодвинске, потом ещё 5 лет старшим инструктором-водолазом в отряде спецназа Беломорской ВМБ. В 1992 году ушел из Северного флота на гражданку и долгое время работал техническим водолазом. В 2009 году поступил в Северный филиал Госакваспас (теперь – Архангельский арктический комплексный аварийно-спасательный центр МЧС России), а с 2011 года перешел в областную структуру. Сейчас Вадим Марьянчик руководит водолазной службой Центра гражданской защиты Архангельской области.

20 водолазов на область

В каждом российском регионе существуют профессиональные спасательные формирования, в составе которых есть водолазные станции. Архангельская область – не исключение. Водолазными подразделениями у нас располагают три службы, федеральная, областная и муниципальная: центральная спасательная станция Центра гражданской защиты Архангельской области, Архангельской арктический комплексный аварийно-спасательный центр МЧС России и служба спасения г. Коряжма, всего порядка 20 человек.

Дебаркадер в начале улицы Логинова в Архангельске, возле которого пришвартованы катера, лодки, суда на воздушной подушке бело-сине-оранжевой расцветки – это и есть центральная спасательная станция, где базируются спасатели и водолазы областного Центра гражданской защиты. А еще это отличная точка обзора акватории Северной Двины.

Основное направление деятельности водолазов-спасателей – поиск и подъем тел утонувших людей, боеприпасов и затонувшей техники. Но нередки и случаи спасения, если сообщение о происшествии на воде поступит оперативно. Все водолазы в обязательном порядке имеют и квалификацию спасателей, могут провести реанимационные мероприятия при утоплении, оказать пострадавшему первую помощь. Спасатель остается собой не только на дежурстве, но в режиме 24х7 – например, в прошлом году водолаз Максим Ивакин спас утонувшего мальчика, случайно оказавшись рядом с местом происшествия. А в апреле Максим вместе с коллегами Константином Титовым, Михаилом Поповым и Вадимом Марьянчиком, уже находясь не на смене, стали очевидцами провала под лед и спасли пожилого человека. 

Водолаз – это вам не осьминог

– Все мы – аттестованные спасатели, но я не сторонник быть «мастером на все руки». Спасатель и водолаз – это две совершенно разные профессии, которые требуют большого объема практических навыков и теоретических знаний в разных областях. Быть одновременно высококвалифицированным спасателем и водолазом не получится. Я, например, всю жизнь занимаюсь водолазными работами, но не знаю даже трети того, что знает хорошо подготовленный спасатель, хотя мне не раз приходилось спасать людей.

Водолазы не дежурят круглосуточно, но по необходимости могут провести спуски в любое время – если, например, человек утонул в черте города. Найти тело легче, когда время реагирование минимальное.

Скоро для водолазов начнется горячая пора, когда они неделями будут не вылезать из командировок по области, и связано это не только с происшествиями на воде.  С начала лета проводится очистка дна в местах массового отдыха у воды от топляков, арматуры, стекла и иного мусора, который может травмировать купальщиков. Заявки в центр гражданской защиты направляются из муниципальных образований, которые определяют места массового отдыха. Ежегодно проводится порядка 70 выездов на очистку дна.

Водолазы-взрывотехники, водолазы-сварщики

Подъем техники для спасательных формирований не в приоритете, наше дело – это люди. Но случай случаю рознь. Если что-то затонуло – надо это вытаскивать, чтобы не захламляло русло, не отравляло воду, не мешало проходу судов. Это же касается взрывоопасных предметов. В составе Центра гражданской защиты есть специалисты-взрывотехники, аттестованные на проведение водолазных работ. В этом направлении работы у нас не слишком много, в основном «эхо войны» находят на суше, в лесных массивах, либо на небольших глубинах. Основная масса затонувших ВОП находится в Балтике – в Санкт-Петербурге, Калининграде.

Водолаз должен как можно больше находиться под водой, шлифовать мастерство в боевых условиях. Никакие тренажеры не заменят реальную работу. Наши водолазы должны «в лицо» знать гидротехнические сооружения – водозаборы, рассеивающие водосбросы, трубопроводы, газопровод через Северную Двину – все те объекты, где может произойти аварийная ситуация. Практически все обучены на подводную сварку. Как показала авария на Саяно-Шушенской ГЭС в 2009 году, спасательные службы оказались не в полной мере готовы к работе на индустриальных объектах. Поэтому к ликвидации последствий той ЧС было привлечено большое количество коммерческих водолазов. Мы стараемся работать на опережение и обкатывать свою команду на всех потенциально опасных объектах области.

Я работаю в Центре гражданской защиты с 2009 года. За это время уровень подготовки наших водолазов значительно вырос. Учитывая, что почти все ребята, кроме Саши Рубцова, который прошел военную водолазную школу, начинали с нуля.

Количество спусков, которые за день может совершить водолаз, зависит от интенсивности работы, от глубины, скорости течения, времени года. У нас рабочие глубины небольшие, до 10 м, можно провести порядка 8 спусков. Мы стараемся беречь людей и совершать не более 2-3 спусков в течение поискового времени, то есть 3 часа под водой за смену. Если происходит крупное ЧП – налаживается круглосуточный цикл поисковых работ и привлекается дополнительное количество водолазов.

Работа, которая опьяняет

Порог глубины спуска, куда можно спуститься, используя для дыхания обычный воздух, составляет 60 м. На глубинах ниже 60 м необходимо применение дыхательных смесей, содержащих гелий. Гелий заменяет азот, который на больших глубинах вызывает состояние, схожее с наркотическим опьянением. Автономные глубоководные спуски с применением для дыхания искусственных газовых смесей пришли в профессиональную деятельность из  технодайвинга – экстремального вида рекреационного дайвинга, и нашли применение в спасательных подразделениях. Например, глубоководная группа есть в Центроспасе (г. Москва), проходить подготовку к глубоководным автономным погружениям начнут, в скором времени, и наши земляки из Архангельского арктического комплексного аварийно-спасательного центра МЧС России. Порог для глубоководников составляет более 100 м. Специальная техника дает возможность опуститься и на гораздо большие глубины, например, для эвакуации экипажей терпящих бедствие подводных лодок. На спасательном судне ВМФ России «Игорь Белоусов» установлен глубоководный водолазный комплекс, с помощью которого водолазы опускаются на 450 м.

Водолазный спуск – это тщательная работа, состоящая из нескольких этапов. Это предспусковой период, спуск, время нахождения на грунте и выполнения работ, подъем и послеспусковой период, когда водолаз находится под наблюдением. Водолаз даже одеться не может в одиночку – самостоятельно закрепить все элементы снаряжения попросту невозможно. Обеспечивающий водолаз следит за правильностью одевания, многократно проверяет все крепления, узлы, работоспособность техники, обеспечивает связь (у водолаза на шлеме крепится камера, аппарат телефонной либо гидроакустической связи, с помощью которого он может говорить с базой). Страхующий водолаз параллельно готовит свое снаряжение и находится на суше в готовности оказать помощь тому, кто сейчас под водой. Руководитель спусков следит за согласованностью всех действий. Это минимальный состав, а в зависимости от вида работ могут быть еще специалисты, обеспечивающие сварочный агрегат, спуско-подъемные устройства. Водолазные спуски – это всегда коллективная работа, в которой нет второстепенных ролей.

Глаза водолаза – это его руки

Оптимальными условиями для водолазных работ считается глубина до 12 м, видимость более 1 м, температура воды свыше 10 С, отсутствие течения свыше 0,5 м/с – у нас таких условий нет. Есть градация условий подводных спусков – нормальные, усложненные, сложные и особые. Для Архангельской области характерны особо сложные условия спуска. Холод в течение 9 месяцев, лед, течение, отсутствие видимости практически во всех водоемах, ограниченность пространства, захламленный вязкий грунт, коричневая торфяная вода, муть, иловая подушка.

К объективным сложностям добавляется еще и отсутствие точных координат, крайне расплывчатое обозначение места происшествия, необходимость выполнения работ в условиях полной автономности водолазной группы: полное отсутствие связи, электроэнергии, транспортных коммуникаций. Почти все трагедии на воде происходят под воздействием алкоголя, поэтому свидетелей либо нет, либо от них мало толку. Был случай в Исакогорке – полный пляж народу, но никто не мог сказать, где утонул мужчина. 120 свидетелей – и у каждого своя версия. Утонул он в подводной яме в трех метрах от берега, а искали мы его два дня.

Водолазные работы – это не показательный дайвинг с кристальной прозрачностью воды. Народ насмотрится «Подводной одиссеи» и удивляется – вы что, под водой ничего не видите? Неужели вам так сложно проверить всю речку? Мы практически всегда работаем вслепую, наощупь. Глаза водолаза – это его руки.

Мы лишь можем облегчить чье-то горе

Поиск тел погибших – одно из основных направлений деятельности спасательных водолазных формирований. Чтобы вырастить хорошего поисковика, уходит не меньше полутора-двух лет. Работать приходится в очень сложных условиях. Это риск, тяжелая физическая нагрузка, требование особых морально-психологических качеств. Такие качества тяжело наработать, поэтому кадры надо беречь.

Проводить поиск утонувших практически всегда приходится при нулевой видимости, наощупь. Тела могут быть где угодно – лежать под деревом, зацепиться за топляк, если повезет – на чистом грунте. Если водоем торфяной, например, северодвинский котлован возле ТЭЦ, там постоянно возникает ощущение, что хватаешь руками чью-то голову. Если она отрывается – скорее всего, это просто пучок торфа.

Стрессоустойчивость пригодится не только во время спусков, но и для общения с родственниками утонувших. Работа водолаза по определению связана с чьей-то бедой. Поэтому иногда приходится сталкиваться с агрессией в свой адрес. Мы никого не спасаем, мы лишь можем облегчить чье-то горе.

Фанатикам – нет, флегматикам – да

Не каждый водолаз может называться спасателем, но и не каждый спасатель способен работать водолазом. Есть психологический барьер – разновидность клаустрофобии, фактор неизвестности, другое восприятие погибших людей, ведь по заявке следственных органов приходится искать и фрагменты тел. Видел методички по подготовке к работе с трупами – чушь полная! Либо человек может работать с погибшими, либо нет.

Водолаз, в противоположность спасателю и пожарному, должен быть довольно флегматичным, с несколько замедленной реакцией на изменение окружающей обстановки. Легкая заторможенность приветствуется. Под водой не надо дергаться, исключаются любые резкие движения, суета, паника. Нельзя торопиться, стремиться побыстрее закончить и выйти. Такие качества тормозят работу, делают ее небезопасной и неэффективной. В нашей профессии всегда вызывают настороженность люди с фанатичным блеском в глазах, рвущиеся в бой и желающие подвигов.

Работа водолаза – это командная работа. Даже очень опытный специалист не способен работать в одиночку. Как и в любом коллективе, где работа связана с риском, требуется умение общаться с людьми, договариваться, избегать конфликтов.

Из Арктики – в Антарктику

Одной из самых запомнившихся командировок стала поездка в Антарктиду в 2018 году. Там мы с Костей Титовым в составе большой команды участвовали в спасении экспедиционного судна «Иван Папанин», которое получило 11 пробоин при маневрировании в сложных ледовых условиях. Судно могло затонуть и погибли бы люди. К счастью, всё закончилось хорошо. Нам удалось в короткое время выполнить работы по герметизации корпуса судна и вернуться на нём к берегам Африки, пройдя без происшествий несколько тысяч миль через два океана и штормовой пояс. Все пластыри и заплаты, которые установил Костя, выдержали длительный переход, столкновения со льдами и жёсткие штормовые условия.

Одна из крупнейших морских катастроф – крушение пассажирского парохода «Адмирал Нахимов» в Цемесской бухте в 1986 году. Жертвами трагедии стали почти полтысячи человек. Там была большая ротация водолазов, работала вся Россия. Список погибших пополнили и три водолаза. Судно лежало на пограничной глубине, кто-то превысил лимит спуска на кислородном снаряжении, кто-то запутался при обследовании помещений и не смог подняться. Потом даже родственники пропавших просили – не рискуйте людьми ради тех, кого уже не вернешь! Я придерживаюсь этого же правила. Не считаю нужным рисковать жизнью водолаза ради подъема тела погибшего, когда условия работы представляют большую опасность для жизни и здоровья.

Перед смертью не надышишься, или опасности коммерческого дайвинга

Дайвинг – это мощная индустрия, основная цель которой – получение новых ощущений и зарабатывание денег. Есть перспективы дайвинга и в Архангельской области – это затопленные карстовые пещеры Пинежского района, Белое море в районе Соловков, богатое кораллами, актиниями, морскими звездами.

Водолазные работы и дайвинг – вещи разные, хотя и имеющие много общего. Для водолаза спуск – не удовольствие и не самоцель, он должен не просто оказаться под водой, а выполнить работу. К выбору инструктора по дайвингу нужно подходить очень осторожно и не вестись на заманчивые обещания стопроцентной безопасности – это невозможно по определению.

К сожалению, многие, едва освоив подводные спуски и получив заветные «корочки» инструктора, начинают делать на этом деньги, пренебрегая безопасностью клиентов. Когда человек берет деньги с другого за обучение – это профессиональная деятельность, и она должна регулироваться жёсткими правилами на уровне государства. Сейчас, если во время обучения начинающий дайвер тонет (а такие случаи нередки), я не слышал, чтобы понес ответственность хоть какой-то инструктор, до этого гарантировавший полную безопасность.

Под водой жизнь человека зависит от самых разных факторов, от мельчайших деталей. Да, система обучения ведущих дайвинг-центров подразумевает очень серьезную систему безопасности. Если следовать правилам, скорее всего, все пройдет благополучно. Но подводные спуски – это всегда риск! Прыжки с парашютом тоже безопасны, но то и дело мы слышим о разбившихся парашютистах. Там парашютист хоть надышится перед смертью, а водолаз – нет.

Что из себя представляют дайвинг-курсы для неподготовленных людей? 45 минут бассейнового времени, нормальный инструктор – и человек может получить минимум знаний по обращению со снаряжением и сможет плавать с аквалангом, но водолазом он от этого не станет. В дайвинге практикуется парный спуск, когда новичка контролирует бадди (партнер по плаванию с аквалангом). Подразумевается, что это профессионал. И читаешь про него – опытный дайвер, на счету аж целых 25 спусков! И тут мне с моими почти 6000 часами под водой становится немного смешно.

Когда кровь закипает

Любителей дикого дайвинга где-нибудь в Шарм-эль-Шейхе могут подстерегать еще и серьезные проблемы со здоровьем. Декомпрессионная болезнь, или кессонка, баротравма легких – все это возможные последствия подводных спусков, о которых обыватели, как правило, не знают. Желает «русо туристо» посмотреть на красивых рыбок, ныряет, через день садится в самолет, прилетает в Россию и начинает бегать по неврологам и ревматологам. Связать симптомы «тихой формы» декомпрессионного заболевания с подводными спусками подшофе человек не в состоянии, потому что инструктор о «побочных эффектах» его не предупредил.

А лечение водолазных заболеваний в России весьма затруднено законами Минздрава и другими бюрократическими канонами. Лечение лёгкой формы декомпрессионной болезни возможно в отделениях гипербарической оксигенации, в Архангельске такие есть, например, на базе областной и 1-й городской больницы. Оксигенобаротерапия – это лечение кислородом под высоким давлением, которое проводится в гипербарических барокамерах. А для лечения баротравмы легких необходима специальная водолазная барокамера. Баротравма легких происходит на небольших глубинах, в результате резкого перепада газового объема в легких, из-за чего рвется легочная ткань. Главный и очевидный признак – розовая пена изо рта. Если с лёгкой формой кессонной болезни можно справиться в полевых условиях, дав больному подышать кислородом под небольшим давлением, то с баротравмой легких этот номер не пройдет. Врач-спецфизиолог, обеспечивающий водолазные спуски – это «штучный» товар, как и барокамеры, которые есть только на базе спасательных и силовых структур, таких, как Морспасслужба, Беломорская военно-морская база, Арктический аварийно-спасательный центр МЧС России. 

У водолазов ДКБ имеет накопительный эффект и может перейти в разряд хронических профзаболеваний. Считается, что для спусков на глубине до 12 м таких рисков нет. Но все зависит от продолжительности работы. Бывали случаи, когда люди работали на глубине до 10 м по 8-9 часов в день, занимаясь сваркой и другими малоподвижными работами, и к концу недели у них проявлялись признаки декомпрессионного заболевания в легкой форме. 

Симптомы декомпрессионной болезни – это зуд в ногах, тянущие боли ревматоидного характера в мышцах и суставах. Суть том, что в результате резкого подъема с глубины и понижения давления азот не успевает выйти через легкие естественным путем и формируется в виде пузырьков, которые блокируют кровоток и передачу нервных импульсов. Происходит так называемое закипание крови. Болезнь может протекать в легкой форме, а может привести к разрывам сосудов, параличу и даже закончиться фатально.

Если человек почувствовал недомогание после подводных спусков, необходимо вызвать скорую помощь и объяснить возможную причину плохого самочувствия. Дальше медики будут действовать по ситуации, единого алгоритма для лечения таких больных до сих пор нет.

Уверен в собственной исключительности? Погибнешь!

Если не брать непредвиденные ситуации типа остановки сердца либо работ в крайне сложных условиях, причина 80 % несчастных случаев под водой – невнимательность, разгильдяйство, нарушение техники безопасности. От этого не застрахован и опытный водолаз, если он пользуется снаряжением, которое недостаточно изучил. Недостаток знаний в сочетании с завышенным самомнением, либо большой опыт безаварийной работы и уверенность в собственной исключительности приводят к тому, что человек начинает наплевательски относиться к безопасности. Тогда и происходят несчастные случаи. Плохо провел рабочую проверку, не обратил внимания на мелкие повреждения, недоукомплектовал снаряжение, не взял дублирующий загубник или – элементарно – нож. Мелочей в нашем деле нет.

И со мной случались неприятности, только я их не помню. Теряешь сознание на глубине, а потом включается свет, и ты уже на палубе, все хорошо. Это было связано с аппаратом АВМ-5, который был принят на вооружение по всей стране, но имел некоторые конструктивные особенности, например, склонность к быстрому обмерзанию, затруднённость срабатывания резерва … Слава богу, мы перевооружились на хорошую технику совершенно иного поколения. Во время перестройки Россия серьезно отстала от остального мира в водолазном деле. Поэтому сейчас профессионалы стараются работать с импортной техникой. За прошедшие лет 20 уровень оснащения очень сильно шагнул вперед. Работать стало намного комфортнее, надежнее и проще.

Хочу быть водолазом!

Где можно получить полноценную водолазную подготовку? В России есть ряд учебных центров на базе подразделений МЧС – в Ногинске, Санкт-Петербурге, Вытегре, Туапсе. Функционируют водолазные школы – наследие ДОСААФ. Самая крупная и наиболее оснащенная – Воронежская водолазная школа. В Москве это учебно-тренировочный центр ГосМорспасслужбы, один из старейших в стране. Хорошую подготовку получают курсанты в Санкт-Петербургской школе ДОСААФ. Это полноценный учебный процесс, а не дистанционное обучение, по которому у нас уже начали готовить всех, от поваров до врачей и водолазов (встречал и такое!). Основной профессиональный модуль умещается в 3 месяца.

10 лет назад мы создали водолазную школу на базе Архангельского политехнического техникума. Удалось это осуществить благодаря директору техникума Сергею Дегтеву. На сегодняшний день это единственное в России учебное заведение под руководством Министерства образования, которое готовит специалистов по профессии «водолаз». Обучение сроком 2 года 10 месяцев, обучение проводится на базе 9 классов, на полностью бесплатной основе. Ребята получают две профессии – сварщик электродуговой сварки и водолаз 5 разряда, который умеет выполнять почти все технические работы. Группы немногочисленные, за 10 лет мы выпустили порядка 60 человек. Также в техникуме проводится обучение и повышение квалификации уже действующих коммерческих и ведомственных водолазов.

Люди сюда идут мотивированные. Работа водолаза требует знаний в самых разных областях – приходится вникать в медицину, анатомию, физиологию, знать физику, химию, электротехнику, механику, осваивать практические навыки – сварку, резку, слесарное, плотницкое дело, такелаж.

А девочкам можно?

Среди студентов-водолазов девочек пока нет, а вот в числе действующих спасателей – есть. На сегодняшний день участие женщин в водолазных работах ограничено двумя документами. Первый – список Минтруда, ограничивающий применение женского труда в определенных профессиях. Хоть он и был скорректирован и актуализирован, в нем до сих пор остаётся около 140 специальностей, в числе которых и профессия водолаза. Также есть образовательный федеральный стандарт, в котором прописано ограничение по половому признаку. Поэтому школы, которые выпускают девушек-водолазов, вынуждены идти на нарушения. Но следует отметить, что приказ Минздрава о пригодности к водолазным работам не содержит ограничений по половому признаку. В военное и послевоенное время женщины работали водолазами, были водолазные специалисты-женщины с высшей водолазной квалификацией. Сегодня во всем мире женщины работают водолазами, в том числе на глубоководных комплексах до 500 м. Есть ряд водолазных работ, где женский труд даже предпочтительнее – различные контрольные, инспекторские задачи, фото-видеосъемка. Но нужно понимать – физические нагрузки большие, снаряжение – баллоны, грузы, костюм – имеет немалый вес, килограмм 60 придется нести на себе. Случайных людей в нашей профессии не бывает, и не стоит ограничивать женщин в этом желании.